Генсек пошебуршал трубкой, где то за полем камеры – ты говоришь, что женщина изгой в своем мире и очень заинтересовалась нашей медициной, а парень очень насторожен но, скорее всего, просто не может в общении с нами переступить через какие то стереотипы своего воспитания!?
Что же, это одно из ясно видимых направлений, в котором можно работать, я думаю нам нужно изменить режим их содержания.
Выкатившись из туалета, Андре задумался и, по ошибке, пошел по коридору в противоположную сторону, уткнувшись в его конце, вместо входа в палату, в дверь с табличкой "кураторы".
Не разглядев на ней или рядом каких либо грозных предупреждений, стукнул пару раз для проформы костяшками и толкнул.
Так, типичный "отстойник" – низкий стол; диван; несколько стульев; столик с кофейно-чаевыми принадлежностями.
Правда, внутри, еще пара дверей. Одна из них приоткрыта и из нее слышны голоса и, вроде, виден отблеск экрана.
Ну, раз стволом в морду никто не тычет и ничего грозного не вещает, войдем.
Если они, такие белые и пушистые, считают, что я, лопоухий и натыканных везде объективов не вижу, то можно по наивности и войти.
А, ничего особенного – какое то "железо" и чб экран, так, примерно, инчей на 17.
Перед ним в кресле развалился старший эсбэшник – Геста.
Увидел меня, как то пакостно, счастливо осклабился и, уступив мне кресло, пошел в соседнею комнату греметь стаканами.
Ну и кто у нас здесь, на видике? – Еще какой-то дядька с усами.
Чё то, уж больно, морда лица узнаваема!? …
… Ну, здравствуй, Андрей.
Москва – Берлин
Спец связь
Особая линия
Канцлер Томас задумчиво соединил кончики пальцев, лежащих на столе, перед экраном рук – Значит вы, господин Сталин считаете, что немедленной угрозы со стороны другой реальности пока не существует и, если она возникнет, то нам будут противостоять силы, не связанные с государством?
По низу экрана стремительно потекли строчки синхронного перевода.
… Судя по той информации, которую мы успели собрать – скорее всего, да.
Но я бы не стал обольщаться в отношении неправительственных образований – на данный момент, в той реальности, которую мы, используя уже имеющуюся терминологию, условно называем "обложка", децентрализация власти достигла такого уровня, что частная или политическая структура вполне способна успешно противопоставить себя федеральной власти Евразии.
Канцлер пожал плечами – мне пока трудно принять такой вариант развития событий. Все-таки, у нас нет полной информации по этому вопросу или она достаточно субъективна.
Сталин усмехнулся – Скорее всего, генералу Томасу трудно принять, что Германия, для которой порядок, законопослушание и табель о рангах всегда были жизненным Катехизисом*, может превратиться в безличную аморфную структуру!?