— Здорово придумал.
— Если народ точно ничего не знает, лучше от всего отпираться.
Я замерла, не донеся вилку до рта.
— Я не отпирался, что переспал с той продавщицей, — принялся оправдываться он. — Просто я этого не помню.
— И как ты намерен спасать свои гениталии?
— Да я сильно не парюсь. Он, конечно, вышибет из меня дерьмо, но вряд ли станет резать яйца, ведь я же тогда, вероятнее всего, умру, и он никогда не отыщет свои тачки. А они ему нужны позарез.
— И это твой план? А почему ты просто не предложил Уэво заплатить за машины в обмен на Бинза?
— Ага, выгодная сделка. Миллион за сенбернара, который только и умеет, что пускать слюни.
— Не только. Он здоровается, опрокидывая людей на землю. Может встать на три лапы и почесать ногой ухо. А еще у него прелестные карие глаза.
— Вылитый я, — согласился Хукер. — Разве что я не умею чесать ухо ногой.
— Ага. Вы с Бинзом идеальная пара.
Хукер ухмыльнулся, потянулся за сотовым телефоном и уже начал набирать номер Уэво, как из мобильника потекла вода.
— Он сдох, — констатировал Хукер. — Утоп.
— Можешь вытащить из него номер Уэво?
— Нет, но может Буч его знает.
Десять минут спустя Хукер положил трубку стоящего на кухонном столе телефона Ибарры на рычаг.
— Ну и? — спросила я.
— Уэво сказал, ему не нужны деньги. Он хочет вернуть машины.
— А не чип ли он ищет? Может, тебе стоит перезвонить и предложить ему чип.
Хукер нервно крутил в руках ручку переключателя передач, которую мы сняли с «шестьдесят девятой». Он изучал ее, вертя во все стороны.
— Просто произведение искусства, — восхитился он. — Эту ручку спроектировали в автомастерской Уэво, штуковина крепко и ладно ложится в руку, а весит всего ничего
Хукер положил ее на стол резьбой вниз, и тут же что-то едва слышно звякнуло. Он вновь взял ручку в руки, а на столе остался лежать крохотный металлический диск.
Я поддела диск кончиком пальца. Серебряный, чуть меньше контактной линзы.
— Похоже на батарейку от часов, но без опознавательных знаков, — обратилась я к Хукеру. — Понятия не имею, какого черта это делает в ручке переключателя передач.
— Может, это и есть антипробуксовочная штуковина.
— Исключено. Она не к чему не подсоединена. Я же разбирала этот переключатель. Никаких проводов. Чтобы движок снижал обороты, микропроцессор должен посылать электрические импульсы в механическую деталь. На сегодняшний день известно лишь два способа проводить электричество. Первый — это провода. Второй — удар молнии.
— Тогда что это такое?
Я перевернула диск на ладони.
— Не знаю. Заглянуть бы внутрь, но боюсь, если попробую открыть, то поврежу его. Будь мы в Конкорде, это не было бы проблемой.