- И как же его не закрыли? - спросил Толик. - Не за Блэра, естественно, а за мэра.
- Закрывали. Но наш Спартак - ас по судам. А председатель нашего городского суда, к счастью, всего боится. Я не оговорился - если бы она боялась только Батьку, тут вообще не было бы жизни. Он и голодовку держал две недели, и почти бесплатно привез очень неплохого адвоката - в общем остался при своей газете. Батька ничего сделать с ним не смог. Ему башку проломили - вышел из больницы, пишет по-прежнему. Поломали технику - начал работать на машинке. Все, что мог Батька сделать, так это не пускать газету в киоски. В этой истории, Батька проявился полностью. Каким бы тупым он не казался, но напролом, до конца он не прет. Как бык, который боится за свои рога.
- А кто вообще этот Батька? - спросил Толик. - Если, конечно, ты понял вопрос.
- Понял. Это крепкий хозяйственник с развалившегося завода. Власть он взял после того, как городом четыре года правил мэр-демагог Фомин. На самом деле, Назаренко и Фомин, что по управленческим данным, что по демагогии друг друга стоят, но народу было все равно за кого, лишь бы кто-то другой и обязательно с производственной болтовней. Коммуниста подходящего не нашлось, да и коммунистов у нас недолюбливают. Нет, не так чтобы вообще, просто рассказки о славном прошлом здесь не проходят - город на треть из ссыльно-поселенцев. Потом еще из Степлага у нас много осело. Вообще, вся эта кулацко-зэковская история города много объясняет. Для некоторых любое новое начальство - просто новый этап. Не в переносном, в прямом смысле слова.
- А как живут люди? - спросил Олег.
- Смотря кто. Те, кто держатся на "Катке", у них что-то среднее между зарплатой и пособием, по пятьсот рублей в месяц. За эти деньги, правда, не надо работать. Есть нефтяники - они работают вахтой и получают, по нынешним меркам - можно в этом крутом кабаке и завтракать, и ужинать. Нефтяников, конечно, немного. Да, не забыть бы, еще два сильных производства: ЦБК и кирпичный завод. Кирпичный - условно, там делают еще плитку, кафель, собираются лить бетонные блоки. Зарплата, конечно, не нефтяная, зато рабочих мест побольше. И еще есть пивное производство, тоже, кстати, пятая часть всех городских налогов. Но там такая технология, что штат небольшой. Хозяева ЦБК и Кирпичного - Савушкин и Баринов (Толька тихо толкнул Олега не проговорись о знакомстве). Это уже другие корни нашего города: недострелянное купечество.
- Как бюджетники? - спросил Олег.
- Лучше, чем могло быть. Все же область считается донором, зарплата идет вовремя, и с маленькой местной надбавкой. Областной, конечно, а не городской. Педагоги, кстати, на мэра злы: Батька все время хочет наложить лапу на эту добавку, чтобы распределять ее сам, а все, что отпускается областью на ремонты школ, он смог заграбастать. Есть еще одна обида. В мэры он шел под лозунгом: становой хребет державы - рабочий класс. Если же это выступление на заводе, то еще и про интеллигенцию, которую надо держать на поводке, а "Красный каток" все его речи тогда давал без купюр. Учителям это обидно: наш педвуз - учреждение с дореволюционной историей, которое основали в Ирхайске еще за полвека до того, как построили завод, да и работают педагогики неплохо. Наш городской лицей - кстати, единственный нормальный проект бывшего мэра - лучший в Западной Сибири по конкурсу. Половина учеников платных, половина - экзамен, который пострашнее вузовского. Вот лицей, как пиво и Кирпичный завод, настоящее крепкое хозяйство. С медиками чуть похуже: надбавки им положены, но не доходят. Пенсионеры у нас, как и всюду, на казенном обеспечении. Ну и для всех огороды, огороды, огороды. Заречье, Зареченский район, там огород у каждого.