Когда Тыгрынкээву исполнилось тринадцать, отец убил обоих его братьев.
Утром того дня отец отправил Тыгрынкээва проверять капканы. Стояла поздняя весна, зверя шло много, добыча оказалась богатой. Юноша увлекся, висящие за спиной тушки шуршали, заглушая звуки и то, что ему удалось услышать посторонний звук иначе, как чудом, и не назвать. Тыгрынкээв остановился поправить ремень на плече и услышал тихое поскрипывание. Он не слышал его так - со стороны - года три, поэтому узнал не сразу, но его тело помнило этот звук лучше него самого. Через мгновение он уже лежал за кочкой, кинув перед собой тушку худой после зимы евражки, и держал в руке нож. В тушке, пробив её навылет, торчала стрела.
Тыгрынкээв откатился за кочку и бросился наверх по сопке - туда, откуда пустил стрелу неизвестный стрелок. Но когда он, пригнувшись, выпрыгнул на вершину, там уже никого не было. Только далеко впереди летели во весь опор легкие нарты, запряженные двойкой оленей. Но, несмотря на расстояние и на то, что лица седока ему видно не было, Тыгрынкээв понял, кто в него стрелял. Пожалуй, он понял это еще раньше - когда разглядел наконечник стрелы, торчащий из тушки.
Окончательно смысл произошедшего дошел до Тыгрынкээва, когда он вечером вернулся в стойбище. Попавшийся навстречу молодой охотник - Иничгыт - шарахнулся от него, как от чёрта. А возле их яранги уже был сложен курган хвороста, на котором, в росшитых волчьих кухлянках и крашеных ольхой вэчоквынах , лежали оба его брата. На звуки шагов Тыгрынкээва из яранги выглянул отец, смерил его тяжелым взглядом и снова скрылся в полумраке жилища. Тыгрынкээв кинул добычу у входа в ярангу и ушел в тундру.
Больше всех своих сыновей отец любил Титу - старшего. И хотя отец старался не давать воли своему чувству и относиться ко всем детям одинаково, поступки его выдавали. Титу всегда доставались лучший кусок мяса, лучшая кухлянка и лучшее оружие. Когда они, тренируясь, бегали по склону сопки, попеременно неся друг друга на плечах, Титу всегда бежал вниз по склону, а наверх его кто-нибудь нес. Вот и в тот день - Тыгрынкээв не знал наверняка, но был уверен, что Титу отец отправил на охоту последним - отец хотел бы, чтобы из троих его сыновей выжил именно старший. И младший это понимал. Как и то, что, в конечном счете, именно любовь отца и погубила его любимого сына. Сам Тыгрынкээв бы точно насторожился, увидев, как отец по очереди отправляет зачем-то сыновей, а потом ездит куда-то на нартах. Но Титу ничего не почувствовал - он привык, что всё в жизни дается ему легко. Он не ожидал от судьбы неприятностей, не догадываясь о том, что раньше он имел дело не с судьбой, а с отцовской любовью.