— Оливер! Как ты на дерево-то залез?!
— Тайна. Ну же, впусти меня! Иначе упаду...
Девушка быстро распахнула пошире окно и притянула руки к висевшему вниз тормашками любовнику. После пяти минут шумной возни, Оливер стоял в маленькой, кукольной комнатке и отряхивался от листвы.
— Что ты здесь делаешь? — краснея, спросила хозяйка комнаты.
— Соскучился, — парень присел на край кровати и положил руки на колени. — Говорят, что ты уезжаешь.
— Кто?
— Весь двор об этом говорит.
Помолчав, девушка подошла к стульчику и посмотрела на своё отражение. На её прекрасных, золотистых волосах лежали сухие листья — подарок от этого дрянного мальчишки, который нарушил ею меланхолию. Она стянула с волос листья и бережно уложила их на стол. За её спиной отражение парня с нетерпением ждало ответа.
— Френсис.
— Что? — девушка посмотрела на его отражение и её лицо посерьёзнело. — Эх, да. Это правда. Я уезжаю. Доволен?
— Когда?
— Что "когда"?
— Когда ты уезжаешь?
— Завтра к дому подъедет карета и увезёт меня в порт. А там уже на корабле, — представив себя на палубе, девушка ощутила тошноту в горле.
— Волнуешься?
— Немного.
Парень встал с постели и, вальяжно, придвинувшись к девушке, обнял её за плечи. Вскоре сдавшись, Френсис блаженно прикрыла глаза и позволила парню чмокнуть её в белёсую шейку. Не смотря на свой упрямый характер, нежность она любила, особенно, когда её даровали такие же любимые люди.
— Ты ведь вернёшься? — неожиданно спросил он.
— Глупости. Конечно, вернусь! — воскликнула Френсис. — Я же туда не жить еду, а для переговоров. Какое счастье, что Англия находится к нам ближе, чем Новые Земли.
— Да уж, я бы не пережил и месяца, — улыбнулся Оливер. — Удивительно, что страна отправила в Лондон тебя. Ты же такая крохотная, такая беззащитная! Ты совсем не создана для таких вещей, как политика. Пусть этим занимаются громадные, угрюмые тётки, но не ты.
— Я очень люблю свою страну, Оливер, — пояснила строго француженка. — И я готова ради неё на всё.
Это был окончательный ответ — прямой и бесповоротный. На который невозможно было возразить. Оливер слишком долго встречался с Френсис и знал, что её упрямство нельзя сломить ничем — ни нежностью, ни грубостью.
— А вдруг ты там встретишь какого-нибудь англичанишку? Останешься с ним жить, детей рожать...
— Фу, что за глупость?! — Френсис увернулась из объятий парня и отстранилась в сторону. — Я никогда не выйду замуж за англичанина! А уж и детей от него иметь! Какой же ты монстр, Оливер!
— Да пошутил я, лапочка, пошутил, — парень погладил девушку по плечу и заулыбался. — Иди ко мне, любимая.