— Они поклоняются демонам и приносят им жертвы. Именно это и произошло с моими сотоварищами. Сперва они предложили нас эльфам в рабы. А тех, от кого эльфы отказались, в новолуние отвели в чащу. Я не видел, что там происходило, но я слышал крики.
— Неееет, — вновь простонал кто-то в темном углу.
— Слушай, чего там, во мраке, такого хорошего? Шел бы ты сюда, к нам! — позвал Джек.
— Он убьет меня.
— Кто? Монах?
— Нет! Ведьмино отродье, исчадие Вельзевула, слуга Нечистого.
— Знакомые проклятия! — хмыкнул Брут и шагнул в темноту. Послышалась какая-то возня — и Брут появился снова, таща за ногу отца Суэйна.
— Пощады! Пощады! — визжал аббат монастыря Святого Филиана, цепляясь ногтями за пол.
— Помню, все помню, как наяву! — ликовал Брут. — И побои, и ночи, проведенные за дверью в снегу, и целые недели на хлебе и воде.
И он рывком поставил отца Суэйна к стене.
— Но ты ведь не станешь мне мстить, — захныкал аббат. — Я же о твоей душе радел.
— Ага, и Гутлаку ты, надо думать, тоже только добра желал, — вмешался монах. — Что-то он к прощению не особо склонен.
Снаружи слышалось приглушенное: убба-убба… убба-убба.
— Поэтому пикты и приставили его к двери, — простонал отец Суэйн. — Чтобы меня помучить. Он одержим одной-единственной мыслью: разорвать меня на куски.
— А я и не подозревал, что он выжил, — удивился Джек.
— Он и не выжил. Ну, то есть не совсем, — объяснил монах. — Благодаря моему собрату он был уже на полпути к иному миру, но эльфы вернули его назад. Гутлак застрял между жизнью и смертью. Освободить его было бы истинным милосердием.
— Прости, господин, я столько дней провел рядом с тобой на корабле Олава Однобрового и так и не спросил, как тебя звать, — посетовал Джек.
— Зачем спрашивать об имени обреченных? — глухо отозвался монах. — Но в лучшие времена я звался отцом Севером.
— Отец Север! — хором воскликнули Джек и Пега.
— Да я, похоже, стяжал какую-никакую славу, — криво усмехнулся монах.
— Это ведь ты спас брата Айдена! — закричала Пега. — Он так тепло вспоминал тебя! Конечно же, он будет в восторге, узнав, что ты жив!
— Так, значит, Айден уцелел-таки при разграблении Святого острова, — прошептал отец Север. Суровые черты монаха смягчились. — Он всегда был славным пареньком: кротким, незлопамятным… Надо отпраздновать его спасение доброй трапезой, пусть даже наши собственные шансы уцелеть ничтожны.
При виде такого безысходного уныния Джек с трудом сдержал улыбку: со времен плавания на корабле Олава монах ничуть не изменился.
Торгиль нарезала хлеб и сыр, Пега разлила по чашкам воду. Почти все слопал отец Суэйн. У отца Севера аппетита не было, остальные только что побывали на пышном пиру. Вода оказалась на диво свежей: куда вкуснее, чем у эльфов за трапезой. В отличие от той она прекрасно утоляла жажду.