«Кто он, этот Доктор Энелиль? Что он хотел сказать, и почему рано?» — эти вопросы роились пчёлками в голове. Он вышел и унёс головную боль, а взамен оставил чувство, что это знакомство не раз пересечёт её судьбу.
***
А ночью начался кошмар для медперсонала. Кто-то, ровно в полночь, начал отстукивать кнопкой вызова сигнал СОС. Азбука Морзе была слышна не только через гудок вызова, но и самим механическим стуком кнопки. Она эхом стучала в коридоре, будя вместе с гудком больных и сестёр. Побросав журналы мод, дежурные через несколько секунд ворвались в палату.
Она бредила, и в горячке, и как потом рассказывали медсёстры, столпившиеся у её кровати, пела на разных языках. Толпой они пытались ввести ей в вену успокаивающее, но поначалу безрезультатно. Борьба с бушующей пациенткой, по словам главенствующей медсестры, закончилась лишь спустя час после вызова.
По воспоминаниям же Ренаты, всё было совсем не так. Она летала и кружилась над ними всю ночь, мазала затылки зубной пастой, и оглушая госпиталь звоном разбитых мензурок с анализами, перелетала из палаты в палату. Она никому не приносила вреда — только развлекалась, как могла, и смешила других.
Она рассмешила одну старушку до обморочного состояния, летая над головой у какой-то медсестры, и корча пародирующие её рожи. Рената опрокидывала шкафы, пустые койки и закатывала апельсины под одеяла к спящим больным. Перелетая с этажа на этаж, она искала новые забавы.
Интересно, но ей потом рассказывали, что она, не вставая со своей кровати, получила дозу успокаивающего, и благополучно уснула. Правда, как утверждали, Рената при этом бредила с особым цинизмом по отношению к присутствующим. Но в пикантные подробности медсёстры не вдавались… И уж точно, по их словам, не было никаких перелётов. Так что правда всё это было, или плод её фантазии — уже не понять.
Рената же совершенно ясно помнила, что имели место и совсем уж фантастические события. Например, как пылая горячкой, она спустилась в морг и беседовала с тамошними клиентами. Забавно было видеть их удивлённые белые лица. А вот их рассказы потрясли. Переходя от стола к столу веселье медленно исчезало. Рената потихоньку становилась серьёзной. Кое с кем даже всплакнула.
Но и там не всё плохо было. Некоторые были очень даже ничего. Например один милый старичок-турист упавший с верблюда и свернувший себе этим полётом шею. Видя фальшивую скорбь молодой жены, он предвкушал момент, когда ей предстоит увидеть его последнюю волю. Он секретничал с Ренатой и о своих якобы брошенных детях, которых на самом деле любил, и обеспечил тайно. А ещё он признался, что три недели назад, ему поставили неутешительный диагноз. Но неуклюжий верблюд одним взмахом горба предотвратил тщету химиотерапии. Его порция страданий осталась на земле кому-то другому. Вот он и веселится.