Моше… Моше? — незнакомое, ужасное существо, прежде называвшееся этим именем, уже глядело прямо на него хищным, немигающим взглядом налитых кровью, гноящихся глаз. Кожа на ли… кожа на морде шевелилась, обрастая, как и руки, черным лоснящимся волосяным покровом. Приоткрытая гнилозубая пасть источала невыносимый смрад. В кожистых слюнявых углах ее пузырилась зеленоватая пена. Чудовище угрожающе подняло когтистую лапу и зарычало хриплым утробным рыком.
Это вывело Брандта из столбняка. Он вскочил и ударил правой, левой и снова правой, вкладывая в отработанные годами движения всю силу и вес своего тренированного тела. Каждый из этих ударов мог убить человека, но чудовище только мотнуло мордой из стороны в сторону. Не переставая рычать, оно поднялось на задние лапы, поражая своими устрашающими размерами и, даже не замахиваясь, каким-то ленивым движением отбросило Брандта в дальний угол. Брандт успел поставить защиту, но удар был настолько силен, что он отлетел на добрых два метра, рухнув между стеной и диваном. Самое неприятное заключалось в том, что чертов пистолет вывалился из-за пояса и теперь лежал вне пределов досягаемости. Потрясенный агент Ее Величества принялся барахтаться, пытаясь встать. Но чудовище явно не собиралось предоставлять ему такую возможность. Рыча, оно сделало два шага и занесло над поверженным Брандтом свою когтистую лапу. Впервые в жизни Брандт пожалел, что не выучил ни одной подходящей молитвы.
Но удара не последовало. Рычание смешалось с треском выстрелов. Это Мила, стоя в дверном проеме, открыла беглый огонь сразу из двух пистолетов. Поразительно, но чудовище держалось на ногах, даже получив несколько восьмимиллиметровых зарядов, и только потом рухнуло на пол, дергаясь и испуская зловоние из всех своих дыр и отверстий — как естественных, так и благоприобретенных в результате интенсивной милиной работы. Мила стреляла, пока не вышли обе обоймы.
«Ничего себе… — пробормотал Брандт, выбираясь наконец из своей щели и потирая ушибленные ребра. — Преклоняюсь перед израильской биологией. Вывести такую сокрушительную разновидность спецназа… и ведь, главное, никто ни сном ни духом… никто ничего не знает — ни мы, ни штатники, ни русские, ни китайцы… Просто супер!»
«Заткнись! — оборвала его Мила. — Это еще не конец. Взгляни…»
Чудовище и в самом деле проявляло признаки жизни. Изумленный Брандт поднял пистолет.
«Нет, не так…» — Мила нагнулась и подобрала с пола короткую и толстую суковатую палку — в точности такую же, какие Брандт во множестве видел в пяти грузовых контейнерах судна «Эль-Таалена»… такую же, только заостренную с одного конца.