– Кейджера канджелн! – вторил ему другой.
И вот они уже описывают друг вокруг друга осторожные круги.
Стоя на коленях в очерченном на земле круге, связанная, перепуганная, обнаженная, я ждала. Двое мужчин передо мной совершали обманные круговые движения, готовясь к схватке. Я подергала впившиеся в тело шнуры. Ничего не получается. Вдруг, в один голос, как по команде, испустив воинственный клич, они бросились друг на друга. Началась ритуальная схватка копьеносцев. Вскоре копье безбородого, отброшенное наклонной поверхностью щита чужака, описав дугу, отлетело в сторону и, воткнувшись в землю, застыло, обращенное древком в небо, недоступное и бесполезное, футах в ста от противников. Черноволосый пробил копьем щит соперника и, зажав древко боком и рукой, вскинул застрявший на копье щит вместе с повисшим на нем хозяином, повернул и швырнул побежденного наземь к своим ногам. Мгновенно выхватив из ножен кинжал, он приставил его к горлу поверженного врага.
Но не прикончил. Перерезав ремни щита, освободил противнику руки и отступил на шаг. Отбросил свой щит в траву. Держа кинжал наготове, он ждал.
Взбешенный соперник вскочил на ноги. Выхватил из ножен кинжал и бросился на чужака. Снова завязался бой.
А я, дрожа от страха, по-прежнему стояла на коленях. Нет, это не люди, не человеческие существа в моем понимании. Это воины. Звери.
У меня вырвался крик.
Лезвия всегда пугали меня, даже лезвия обычных ножей. А тут я стою на коленях, связанная, голая, беспомощная, совершенно беззащитная, в двух шагах от свирепых, сильных и ловких мужчин, затеявших страшную беспощадную схватку. Они сражались.
Я следила за ними, не в силах отвести расширенных от ужаса глаз. Бой шел яростный, жестокий. От них до меня – меньше фута.
Я застонала.
То пятятся, то наступают, стремительно бросаются вперед.
Да что же они за люди? Таких мне доселе встречать не приходилось. Почему не бросятся наутек от этих смертоносных клинков? Почему не спасутся бегством? Почему накидываются друг на друга, бьются не на жизнь, а на смерть? Как я боялась таких, да и теперь боюсь! И что перед лицом таких мужчин остается женщине? Только стоять на коленях.
И вот один из них с хрипом отступил, повернулся и упал в траву на колени, потом на бок. Истекая кровью, уронил кинжал, прижал к животу руки, согнулся вдвое, скорчился отболи.
Чужак отступил на шаг, с кинжала стекала кровь. Взглянул на второго, бородатого.
Тот поднял щит, подхватил копье.
– Кейджера канджелн! – провозгласил он.
– Кейджера канджелн, – повторил черноволосый. Чтобы выдернуть копье, подошел к пробитому щиту человека, с которым мгновение назад делил радость битвы. Поверженный враг, скорчившись, лежал на траве. С нижней губы сочилась кровь – он прокусил ее, стараясь не кричать от боли. Руки вцепились в алую ткань окровавленной туники, комкают, мнут ее у наполовину перерезанного ремня. Трава вокруг залита кровью.