— Да. — Черемных опустил голову.
— Э, братец! Неладно это. Ну, вот что. Сейчас всем помыться, побриться, постирать обмундирование. Да побыстрее, чтоб высохло, пока солнце. Моему ординарцу скажите — пусть принесет воды, бритву и все остальное. Вот сюда, к этому сараю.
Николай пытался еще что-то добавить, но майор положил руку ему на колено и тихо сказал, когда бойцы пошли:
— Нельзя же так гонять людей. Пусть отдохнут, приведут себя в порядок.
— Но ведь надо найти его. Похоронить.
— Найдут, найдут. Малков найдет.
— Автоматы почистить! — все-таки приказал вдогонку своим десантникам Николай.
Похоронили убитых на площади у здания сельсовета. Ваню Бараковского Николай опускал в братскую могилу сам. Никонов, танкисты, Фомин, автоматчики молча стояли в плотной шеренге. Ветер чуть-чуть шевелил склоненное знамя батальона, и все смотрели на золотые кисти, которые покачивались над свежим холмиком земли.
Дали троекратный салютный залп из пистолетов, и еле заметный пороховой дымок проплыл над головами. Потом все также молча разошлись.
— Вот непоседа! Ну отдохни немного, — ворчал Василий Иванович, удерживая Николая возле себя. Тот ежесекундно порывался куда-то идти.
— Не могу, товарищ гвардии майор. Надо взвод в порядок привести.
— Что, они у тебя, дети, что ли? Приказываю сейчас отдыхать, товарищ лейтенант. Понятно?
Они расположились на заброшенном дворе, возле которого стоял танк комбата. Двор был немощеный, но чистый, по всем углам зеленела трава. Одна сторона была занята хозяйственными постройками; другая переходила в небольшой сад. И в саду, и за сараем, и в соседних дворах — везде стояли танки, слышались шумные разговоры, громкие возгласы, смех, и везде танкисты мылись, брились, приводили в порядок себя и свои машины.
На солнцепеке возле большого сарая Никонов и Погудин помылись у колодца, поливая друг другу прямо из ведра. Потом Василий Иванович предложил побриться. Он все хотел отвлечь Погудина от мрачных мыслей. Николай был тих и задумчив. Он сел на траву напротив Никонова, который, с тревогой поглядывая на своего любимца, направлял на ремне бритву.
— А смотри, как здесь похоже на наши уральские края, — сказал Никонов.
Деревня, вся в яркой зелени, вымытой недавним дождем, полукругом примыкала к шоссейной дороге. Разбросанные в низине белые домишки как будто сбежались с окрестных холмов, поросших лесом. А далеко на горизонте виднелись зеленые горы. Послегрозовой воздух был чист и прозрачен, даль ясна, и четкие контуры отрогов Карпат были действительно похожи на сглаженный временами Уральский хребет. Только склоны кое-где подернуты желтизной выгоревших на солнце трав, да деревья необычно ярки для глаза, привыкшего к суровым краскам хвойных лесов и каменистых вершин Урала.