Мейбри опять замялся.
– Свечи? – спросил я.
– На прошлой неделе, в понедельник, меня вызвали в небольшой торговый ряд в Азалия-Центре. Там есть магазинчик под названием «Кармическая революция», куда ходят хиппи, когда начинают стареть.
– При чем тут свечи, Тейлор?
– Женщина, сорока четырех лет, которая представляется как Сияние Свободы, настоящее имя Эстер Гарглетта, закрывала этот магазин в прошлую субботу. Вышла наружу, чтобы затащить внутрь стенд с книгами и компакт-дисками – пение китов и всякие такие штуки, – и тут бам! – кто-то бьет ее по голове. Очнулась она в девять ноль шесть. Я подъехал туда, наши медики уже там. У нее кружится голова, но она хочет все проверить. Похоже, ничего не пропало. Наличные в ящике, на самом виду, на месте. Мы подумали, что, возможно, кто-то затаил злобу на леди Свободу. За пару дней до этого она прогнала пару панков на скейтбордах, может быть, они решили ей отплатить и стукнули своей доской, кто знает…
– А свечи, Тейлор?
– Она провела у себя учет и сегодня приехала к нам, Карсон. И что же пропало? Два ящика свечей производства компании «Флейм Брайт Воксворкс» из Лексингтона, штат Кентукки. В ассортименте – все цвета, запахи и размеры, но больше всего там было того, что они называют Джумбо Брайт.[23] Веришь, Карсон, но они сделали свечку с запахом дыни. А знаешь как? Накрошили в воск кусочки дыни!
– И никаких соображений относительно того, кто мог это сделать. Верно, Тейлор? – спросил я, с исключительной осторожностью относясь к своим ассоциациям.
– Глухо, понимаешь? Мисс Сияние выключила там свет, свидетелей вокруг не было. А как тебе свеча с запахом сельдерея? Ты вообще можешь в такое поверить? Кто в принципе может хотеть, чтобы его дом пах сельдереем? Этот мир вокруг нас, он такой странный, Карсон, прямо пугающий, нет, ты только подумай: свечи с сельдереем…
Когда мы сворачивали на улочку, где располагалась «Кармическая революция», вечерние сумерки из темно-синих превратились в черные. Это был небольшой торговый ряд, в который вклинились сухая химчистка, офис аудиторской компании и замершая пиццерия. Они были погружены в темноту.
Гарри показал на уличную витрину «Кармической революции» – добрых метров шесть сплошного стекла. На ней полуметровыми мазками было написано: РАСПРОДАЖА СВЕЧЕЙ – СКИДКА ВДВОЕ! Красные буквы хорошо читались в подсветке из магазина.
– Такую рекламу может рассмотреть даже летучая мышь в Бирмингеме, – заметил Гарри. – Это уже интересно.
Когда мы ступили в облако сандалового аромата, над дверью звякнул колокольчик. Первая половина магазина была посвящена книгам, а также современным версиям колокольчиков и свечей, вторая – весьма оригинальной одежде. А я-то думал, что ручная окраска уже умерла. Очень толстая женщина с копной вьющихся седых волос внимательно рассматривала нас из-за прилавка, вероятно догадываясь, что едва ли мы пришли за сельдереевыми свечками. Гарри показал женщине полицейский жетон.