Рядом с Рено горестно застонал дряхлый Эмар, а потом, не в силах терпеть такую муку, издал душераздирающий вопль:
– Немыслимое, нестерпимое святотатство! Что это за орден, к которому ты принадлежишь?
– Единственный настоящий! Тот, который скрывается за сильными и богатыми командорствами! Тот, который не поклоняется орудию унизительных рабских пыток!..
– Каким бы ни было это орудие, на нем окончил жизнь Мессия, Сын Божий, родившись человеком…
– Твой Мессия был смутьяном! Подлинным Мессией был Иоанн!
– Ты богохульствуешь! И за это твоя душа будет гореть в адском пламени! – предрек Рено. – Неужели ты искал Святой Крест, чтобы погубить свою душу?
– Чтобы быть уверенным в том, что Людовик Французский никогда его не получит! В его руках Крест стал бы слишком мощным оружием и, быть может, защитой от того, что я готовлю ему!
– Защитой? Значит, ты признаешь всю мощь его защиты?
– Нет, я ничего не признаю! И вот подтверждение!
Собрав куски священного дерева, которые валялись у него под ногами, де Фос бросил их в огонь, поднимавшийся к темнеющему небу.
– Не-е-е-е-е-е-е-е-ет!
Ценой невероятного усилия Эмару де Рейяку удалось подняться на ноги, он сделал несколько шагов и бросился в костер, успев плюнуть в лицо де Фоса. В ужасе отчаяния поднялся на ноги и Рено, он тоже кинулся вслед за стариком, надеясь его спасти и рассчитывая, что огонь спалит его веревки и он сможет вытащить старого рыцаря. Но Ронселен остановил его, схватив поперек туловища.
– Мы с тобой еще не сочлись! А старика оставим в огне. Он избавил меня от необходимости его прикончить.
– Кто тебе сказал, что он умрет? Может быть, Бог спасет его? Послушай! Он не издал ни единого крика.
Рено говорил правду. Пламя освещало ночную тьму, ветки трещали, но не настолько громко, чтобы заглушить крики, которые исторгают даже сильные и мужественные люди, оказавшись в огне. Вокруг царила тишина. И то, что произошло, было невообразимо, неслыханно. Среди языков пламени, что на миг словно бы застыли, обозначилась фигура старого отшельника. Его волосы и борода пылали, но он обеими руками прижимал к сердцу истинный Крест. Звучным голосом, который как будто бы ему не принадлежал, он произнес:
– За преступления, которыми ты, Ронселен де Фос, запятнал орден храмовников, ты погибнешь. Но орден погибнет раньше тебя! Погибнут невинные и виновные, добрые и злые, погибнут, потому что позволили существовать злу. Все тамплиеры будут прокляты! Безжалостный, не смыкающий глаз ни днем ни ночью король истребит вас огнем и мечом! Не пройдет и полувека, как тамплиеры будут стерты с лица земли, потому что невидимые черви уже точат плод! Но Бог узнает своих! А ты проклят навеки!