Внезапное появление мадемуазель д’Эркри прервало их беседу. Она пришла сообщить Рено, что он должен быть готов сопровождать госпожу во второй половине дня в королевский дворец.
– Королева прислала записку и просит госпожу Филиппу пожаловать к ней. На этот раз, я полагаю, вы довольны? Тут уж никто не скажет, что вы прислуживаете, как слуга! Госпожа приказала отнести к вам в комнату одежду, в которой вы сможете появиться перед столь знатной особой.
Засыхающему растению дали глоток воды, и Рено ожил. Он сменил штаны из плотной шерсти на штаны из тонкого сукна, надел вместо обычной котты бархатную, отделанную беличьим мехом, и двумя часами позже уже въезжал в ворота дворца, который был расположен неподалеку от Сены. Первое, что увидел Рено, оказавшись в просторном внутреннем дворе королевского дворца, была галерея со сводами, которая придавала ему сходство с монастырем. Но люди здесь встречались самые разные – воины, монахи, дамы и даже нищие; несчастная судьба обездоленных внушала королевской семье такое сострадание, что государь приглашал их в свои личные покои и не только оделял щедрой милостыней, но и усаживал за свой стол и подавал еду собственноручно. Сам дворец был совсем невелик, узким прямоугольником он как бы отсекал овальную оконечность острова Ситэ, и там был разбит чудесный сад с разными фруктовыми деревьями и красивой беседкой, увитой виноградом. Бело-розовой кипенью сейчас в нем цвели груши. Два-три зеленых островка, похожие на рыбок, радовали глаз в искрящихся под солнцем водах Сены. День выдался на загляденье солнечным.
Вообще надо сказать, что дом французских королей, хоть и выстроенный с суровой простотой, которая лишь придавала ему изящества, выглядел приветливым и даже по-детски веселым. Этому впечатлению не мешали ни стражники, которые вышагивали по двору, поблескивая алебардами, ни пышные наряды некоторых придворных. Веселья добавлял гомон, доносящийся со стройки, где каменщики воздвигали что-то невероятное, потому что государь хотел, чтобы Святая капелла затмила по красоте все, что существует на свете.
Рено спрыгнул на землю, помог сойти с иноходца госпоже Филиппе, передал поводья обеих лошадей конюхам и приготовился следовать за дамой, но та его остановила:
– Ждите меня здесь. Не подобает, чтобы вы входили в покои Ее Величества без ее соизволения. Наберитесь терпения.
Разочарованный Рено, которому после того, как он избежал почти неминуемой смерти, так хотелось везде побывать, все узнать и все увидеть, вынужден был лишь поклониться. Однако он спросил, можно ли ему сходить и посмотреть, как строится знаменитая часовня. Ответом ему был равнодушный взмах руки, который отнюдь не согрел ему сердце. Как только он увидел, что Филиппа поднялась на крыльцо дворца, он повернулся и зашагал к стройке. Здесь, зачарованный небывалым зрелищем, он мигом забыл о своем огорчении.