Вот хоть бы сегодня — он заявился домой только в шесть утра. Но он уже вчера позвонил Дагмар из редакции, что, мол, Ханс Берглинг в городе и они решили встретиться и покутить. И она знала, что рано он не вернется.
…Дагмар удивилась и обрадовалась подарку.
— Это рубин? — спросила она.
— Нет.
— Что же, подделка?
— Нет, он почти настоящий. Химики нашли способ сплавлять мелкие камешки, до того мелкие, что от каждого почти никакого толку, в один большой. И такой камень называется «плавленый рубин».
— Забавно! — сказала она. — Но его, стало быть, не отличить от настоящего?
— Не знаю, не знаю. Я бы, к примеру, не смог…
И дальше пошел разговор о всякой всячине. О «дяде Лундстреме», о прочих родственниках. И Дагмар сказала:
— Как я рада, что ты наконец снова в добром расположении духа! Ты и представить себе не можешь, до чего ты все последние месяцы был несносен! Послушай, отчего бы нам не пригласить к себе этого твоего Берглинга?
— Отчего же… конечно… надо бы пригласить… — Но почти тотчас же он добавил: — Знаешь, Ханс Берглинг не без странностей. На свете он любит только две вещи: свои картины и вино. После второго бокала он впадает в философское настроение. А женщин он до смерти боится, не знает, как ему выражаться в дамском обществе, какие слова употребимы в присутствии дам и каких надо избегать… Он весьма учтив с дамами, сгибается в поклонах так, что густая шевелюра закрывает ему все лицо, а висячие усы купаются в пунше или в роме. Да, он не без странностей. Просто не знаю, ловко ли он будет тут себя чувствовать, А сейчас еще, вдобавок ко всему, он одержим манией величия: ему удалось сбыть одно полотно директору банка Стилу. Он, видите ли, представлен в коллекции Стила! Это не безделица какая-нибудь! Так что лучше нам выждать, покуда из него слегка выветрится этот хмель, а там уж приглашать его в наше скромное обиталище…
— Что ж, можно и выждать, — сказала Дагмар.
* * *
Настал пышный, цветущий июнь.
Второго июня Арвид отвез Дагмар, Анну-Марию и Астрид с няней на вокзал; как обычно, они ехали на лето в Дальбю, к его отцу. Сам же Арвид должен был присоединиться к ним нескольку позже, когда получит отпуск в газете. Но он обещал Лидии найти какой-нибудь предлог и остаться в городе.
Под Троицу они с Лидией отправились в Стренгнес. Поездка была сопряжена с известным риском, но оба истомились вечной осторожностью… Он по телефону, загодя, заказал номер в отеле для художника Берглинга с супругой. Тут они едва выпутались из пренеприятной неожиданности. Швейцар отеля, завидя Арвида, весь просиял радостью узнаванья: