У меня на лбу выступила испарина. Вон какая игра ждала меня!
Я озабоченно оглядел команду, вопрос сам собой так и порхнул с моих губ:
— А где же Никола?
Большой сильный парень Никола, бровастый, с которым я играл первую свою игру, почему-то не появлялся с той поры на улице. Я о нем теперь вспомнил, потому что в серьезной игре он очень бы пригодился.
— Никола вкалывает! — сказал Толяна.
— Как? — не понял я.
— На фабрике он, возильщиком, — сказал Смирнов. — На прядилке. Ему скоро шестнадцать.
— Тележку катает, — хохотнул Толяна.
— А школа как же? — спросил я осторожно.
— Шесть классов — седьмой коридор! — Толяна совсем развеселился.
Мне Никола показался серьезным парнем, и тут Смирнов сказал:
— Никола в этом году в вечернюю пойдет. А потом в текстильный техникум.
— Вечерка — дремалка! — Толяна вдруг крякнул, выпятил грудь и промаршировал: — Ать-два! Ать-два! Еще пару лет прокантуюсь — и в армию. А там на сверхсрочную. Ать-два! Ать-два! Хорошо! Это Чапаю надо думать, а солдат спит — служба идет!
3
У «шариков», вернее, у лагеря завода «Шарикоподшипник» все было по-настоящему и по настоящим правилам.
Поле размечено белыми линиями, с центральным кругом, со штрафными площадками. По углам — флаги, на воротах — сетки. Даже табло было.
На поле вышла судейская бригада. Главный судья свистнул, и мы, поджав руки в локтях, выбежали на центр.
«Шарики» в зеленых футболках с номерами, в красных трусах, в зеленых гетрах с тремя красными полосками и — в бутсах.
Мы в чем придется и все босые.
— Пускай снимают буцарики! — сказал Егор Ваве.
— Перекалечат всех, — поддакнул Ходунов.
— Ничего, сыграем, — сказал я, испугавшись, что такая настоящая игра может не состояться.
Капитан «шариков» вышел вперед и крикнул:
— Физкульт!
— Привет! — пробасила его высокорослая команда.
— Лбы как на подбор, — сказал Толяна, самый из нас старший и большой. — Не мотнуть ли в лес по грибки, пока ноги целы?
— Тише, Толяна! — Я страдал за всю нашу разношерстность и несобранность.
Вава тоже вышел вперед и махнул нам рукой.
— Привет! — нестройно, словно стыдясь чего-то, пробурчала наша «деревня».
— Капитан, ко мне! — позвал судья.
— Чего? Они будут в бутсах? — спросил судью Вава.
— Обещаем играть осторожно, — сказал капитан «шариков».
— Все равно перекалечите всех.
— Я скажу своим, чтоб все играли осторожно! — упрямо повторил капитан «шариков».
Конечно, они ни за что не снимут свои настоящие бутсы. Да будь они у нас, мы бы тоже не сняли.
— Ладно! — махнул рукой Вава. — Давайте ворота разгадывать.
Он угадал и крикнул мне:
— Яваня, какие ворота берешь?