— Сейчас вы все поймете, — словно отвечая на вопрос Макслотера, произнес инспектор. — Вы перенесли сильное потрясение, и это, естественно, отразилось на вашей памяти. Я позволю себе напомнить: вы летели в самолете…
Макслотера как обухом ударили по голове.
— Мы разбились?! — Он почти вскрикнул.
Норман сочувственно кивнул головой.
— Но я, слава богу, жив. Жив!
Радость переполнила сердце американца. Ему чертовски повезло: он остался жив и сможет завершить начатое великое дело. Однако нельзя терять времени. Надо немедленно послать телеграмму в Вашингтон.
— Теперь в этом нет необходимости, сэр.
Макслотер готов был биться об заклад, что о телеграмме он лишь подумал, но рта не раскрывал. Тем не менее этот предупредительный инспектор уже успел дать ему ответ.
— Да, конечно. — Макслотер понял, что его желание вряд ли выполнимо. — Трудно ожидать, что в этом романтичном саду окажется прозаическое здание почтамта. И все же я должен связаться с Вашингтоном. Проводите меня к телефону.
— Здесь нет и телефона, сэр.
Норман говорил уверенно, но не мог убедить своего спутника.,
— Вы шутите. В какой это дыре в наше время не сыщется телефона! Выведите меня на шоссе, к любой бензозаправочной станции: я позвоню оттуда. Сам я из-за чертова тумана совершенно потерял ориентировку.
— Туман скоро пройдет, сэр.
Изумительно чистый воздух, не содержавший никаких примесей нефтепродуктов, не предвещал близкой встречи с бензоколонкой или автомашиной.
Мысли Макслотера вернулись к печальному происшествию в воздухе. Вспомнив о предательском бегстве экипажа самолета, он мысленно поклялся упрятать их всех за решетку, особенно этого паршивца Гордона и упрямую мисс Крэкстон. А где же остальные пассажиры? Неужели погибли?
— Скажите, инспектор, — задал он очередной вопрос. — Сколько пассажиров нашего самолета осталось в живых?
— Ни одного, сэр.
— Вы хотите сказать, что повезло только мне, что я — единственный, избежавший страшной участи?
— В живых не осталось никого.
Инспектор сказал это очень твердо, сделав недвусмысленное ударение на слове «никого». А тот факт, что он не заключил свою фразу обычным «сэр», свидетельствовал о его нежелании десять раз отвечать на один и тот же вопрос. Это вывело Макслотера из себя.
— Вы что, пьяны, инспектор? — Он приблизился к Норману, ожидая уловить характерный запах виски. Нет, инспектор был абсолютно трезв. — Или вы малость рехнулись на своей пограничной службе? Мне нужен четкий и ясный ответ на поставленный мною вопрос. Без всяких уверток. Вы знаете, кто я такой?
Вспышка Макслотера не произвела никакого впечатления на хладнокровного чиновника.