Кэри тотчас все понял и заметно огорчился. Казалось, он скорбит о некоей утрате. А может быть, завидует?
— Я понимаю, — уже без всякой злости проговорил он. — Грейсон, возможно, предложил вам больше, чем мог бы я, но скорее всего не так много, как вы думаете. — Он подождал, пока Дженни осмыслит его неожиданное заявление, а потом с трудом продолжил: — Если вам потребуется помощь, то, надеюсь, вы найдете способ связаться со мной? — Конечно.
— Только попросите, — выпалил Кэри, — и я… я позабочусь о вас. Обещаю. И если вам придется плохо, вы знаете, как пользоваться ножом.
Дженни кивнула. Встречаясь у ручья, они с Кэри сначала просто разговаривали, а потом он научил ее пользоваться ножом для самозащиты и даже показал, как правильно бросать его в цель. Она прекрасно все усвоила. Фигура ее тем временем стала округляться, и он настоял, чтобы она теперь носила нож в кармане нижней юбки. Почему он так заботился о том, чтобы она умела защищаться? Ей и в голову не приходило, что, может быть, он старается сохранить ее для себя, по своей наивности она и подумать об этом не могла.
Однако она никогда не посмеет пустить нож в ход. Ей слишком давно вбили привычку слепо подчиняться необъяснимому мужскому гневу. И уж конечно, она никогда не применит его против своего будущего мужа, человека, который спас ее от дядюшкиной ярости. Да ведь Грейсон никогда и не обидит ее, она уверена.
— Мне надо идти работать, а то дядя рассердится, — сказала она. — И не тревожьтесь, Кэри. Я знаю, что поступаю правильно.
Удаляясь вглубь таверны, она все размышляла о словах Кэри, пока не увидела, что на плите уже стоит необъятных размеров чугун с кипящей водой, набитый грязным бельем. Ее тетя, тихая забитая женщина, давно приученная свирепым мужем к постоянному молчанию, занималась стиркой.
Эдвард Грейсон не может быть убийцей, решила Дженни, принимаясь за работу и вспоминая, как он защищал ее прошлым вечером. Он необыкновенный, смелый мужчина. Невозможно, чтобы он оказался убийцей. Или все-таки возможно?
Она вспомнила дикое выражение его лица, когда он ударил дядю, и сразу же потеряла уверенность.
Дженнифер Уилтон Грейсон в свои семнадцать лет еще никогда не была так несчастна. Даже дядины побои не сравнить с этой бесконечной пыткой. От двухдневной езды в седле у нее болел каждый мускул. Она уже в миллионный раз посетовала на то, что этот странный человек, за которого она вышла замуж, избрал не водный путь. Виргиния пересечена реками и ручьями, что делает очень затруднительным перемещение по суше. К тому же дороги редко где достаточно широки, чтобы по ним мог свободно проехать экипаж, не считая таких крупных городов, как Уильямсбург и Норфолк. Путнику частенько приходится платить паромщикам за пересечение водных преград, а лошади должны плыть рядом. Благоразумные люди, путешествуя на большие расстояния, предпочитают воду.