Вот такие дела. И она, кстати, готова в таком случае извиниться за свою давнюю горячность, если уж на то дело пошло.
* * *
Элайн, закусив губу до крови, стремительно шла по коридорам Денеримского дворца. Она не знала, куда она шла – ей было все равно куда. Только бы подальше от этих жгучих слов.
«Алистер! Ну, за что же ты меня так мучаешь, Алистер! Ну, погоди»
Вдруг Элайн резко остановилась, чуть не врезавшись в стену.
«И кому ты собралась угрожать, идиотка? Алистеру? Своему единственному Алистеру? И за что? За то, что он неудачно выразился?»
«А может он как раз именно, так и считает? – злость заворочалась черной тенью в глубине души и начала стремительно расти в размерах. – Может, ему чего-то от тебя не хватает? Того, что есть у Голданны?»
Клубящийся ком распрямился и распахнул клыкастую пасть.
«Ты бездетна. Найди силы признать это! Тебе не видать даже одного сына! А у Голданны ПЯТЕРО детей! Целых пять племянников для Алистера… »
Клыки черной тени вонзились прямо в душу королевы.
Элайн уставилась невидящим взглядом в стену, на которой не было ничего, кроме почерневшей от древности кладки.
Из оцепенения ее вывели шумные возгласы за ближайшей закрытой дверью, каковая оказалась входом в людскую. Оказывается, Элайн, сама того не понимая, зашла в хозяйственные помещения дворца – в те комнаты, в которых обитали и работали многочисленные слуги.
– Джеральд! Не смей меня трогать! – тонкий голосок выдавал не столько возмущение, сколько игривое настроение какой-то невидимой девицы. – Ну что же ты прямо здесь ко мне лезешь, охальник!
Послышался непродолжительный шум, сменившийся откровенным хихиканьем.
– Ай! Нет! Вдруг кто войдет! Отойди от меня!
– Да кто тут войдет-то! Милена и Дайра ушли белье стирать. Их еще часа два не будет. – Ломающийся бас принадлежал явно тому самому Джеральду.
– Сенешаль зайдет. Или дворецкий… Не лезь, кому сказала!
– Да кому тут нужно ходить, скажи, пожалуйста! Сенешаль… Ты еще короля вспомни! – басовитое хмыканье сопровождалось вполне различимыми звуками поцелуев. – Или королеву!
После этих слов Элайн окончательно вышла из своего ступора.
– Смотри мне, вот я на тебя ей и пожалуюсь – будешь руки тут распускать! Она тебя вместо чучела в тренировочный зал и определит, безобразник. Ай! Да что же это такое, отойди! Сколько раз повторять!
– Ой, напугала! – притворно заохал Джеральд. – Разве этот железный дровосек будет слушать такую милашку как ты? Она разве женщина? Даже детей завести не может. А у нас с тобой будут детки, правда ведь?
Джеральд не договорил. Дверная створка, распахнувшись, с такой силой ударила об стену, что из швов посыпался поток окаменевшей извести. А массивные петли на дубовых досках погнулись как тонкая фольга под пальцами кузнеца.