– Хадсон, ты в своем уме?
– Я сдавал экзамен на Терре. Все для кофе мы давно купили. Оборудование доставят завтра. Подсобишь с таможней, капитан?
– Куда ж деваться. – Русский снял кепку и повертел в руках. – Еще не хватало конфликта между Террой и Гиаром из-за какого-то кофе.
Аппарат привезли только в среду в конце третьего тайм-сета. Дюжие рабочие внесли два здоровых короба с предупреждающими надписями «Хрупкие вещи» и забросили их в угол. Мне стало дурно. Если оборудование по пути с Аршана на Вингайт точно так же швыряли – ему хана. А завтра, когда появятся гиарцы, хана будет и всему бару. И откуда они взялись на наши головы?
Делать нечего, придется как-то выкручиваться. Причем – ночью, сейчас у нас масса посетителей.
Одну коробку я вскрыл и застонал. В ней лежала куча заботливо упакованных деталек и объемная инструкция. Сыграй в конструктор. Если тебе повезет и руки растут из верхней части тела, то на выходе получишь автомат для кофе-тритипака.
Уже после закрытия бара я распаковал все коробки и разложил детальки ровным слоем по столам. На это с любопытством смотрела Лоли:
– Кейт, неужели ты все это соберешь?
– Придется. Когда-то я неплохо решал головоломки.
– Сам справишься?
– Ты иди. Только завтра приди не к открытию, а к началу второго сета. Вдруг не справлюсь.
– Не проблема. – Она чмокнула меня в щеку. – Молодец, что побрился, – и ушла.
Я заглянул на кухню, повара не нашел. Не беда, сварю кофе сам. Обычный черный, без тритипаков. Вернувшись с чашечкой в зал, я решил почитать инструкцию. Тут и ждал удар под дых: она оказалась на аршанском. А я его, скажем так, понимаю лишь слегка, поскольку знаю родственный карнийский.
«Хоть чертежи есть, и на том спасибо», – подумал я. Допинг в виде кофе оказался более чем кстати. И надо из подсобки вытащить старенький терминал – в Сети полазить.
Эпические подробности сборки оставим за кадром. Скажу лишь, что запас ругательств на всех известных мне языках исчерпался задолго до окончания процесса.
Около девяти пришла Лоли. Оглядела здоровенный пузатый агрегат, возвышающийся на барной стойке.
– Это он?
– Это, трам-та-ра-рам, он, собственной, тара-рам, персоной.
– Вау. Никогда бы не подумала.
– Что?
– Что ты так ругаться можешь.
– Еще бы. Я почти сутки на ногах.
– Пойди домой, отдохни.
– Нет. Тут еще эту махину надо подключить-отладить. Знаешь что, – я нашарил в кармане ключи, – сходи ко мне, принеси диплом по этому тритипаку. Он на полке под бумагами. И подушку прихвати, может, в подсобке передремлю часок.
– Хорошо.
Девушка развернулась и, цокая каблучками, ушла. Я хмыкнул – вот так между делом Готик побывает у меня дома. И меня там нет. Судьба удивительно несправедлива.