Язык мой - друг мой. От Хрущева до Горбачева... (Суходрев) - страница 6
Вскоре война в Англии ощущалась уже каждый день. Прежде всего из-за интенсивных налетов. Мы с мамой, возвращаясь по утрам домой, примерно на полпути, с вершины холма, откуда открывался вид на Лондон, вплоть до самого центра, до собора Святого Павла, сквозь рассеивающийся утренний туман видели сплошное зарево пожаров, возникающих после налетов немецкой авиации. Весь день их тушили, а ночью все начиналось снова…
Бомбежек я насмотрелся вдоволь. У нас, мальчишек, все карманы были порваны собираемыми нами осколками. Причем очень важно было найти «свежий» осколок, а не тронутый ржавчиной, что в то время в Лондоне было совсем несложно. Предметом моей особой гордости была целая, несработавшая, зажигательная бомба, из которой кто-то уже извлек смертоносную начинку. По дороге в школу я то и дело останавливался, чтобы подобрать осколок причудливой формы, гильзу от крупнокалиберного патрона или даже хвостовую часть зажигалки. Они делались из алюминия и поэтому не сгорали.
Днем, пока мама была на работе, за мной присматривали соседи по дому — семья Холловэй, дядя Джек и тетя Мери. Дядя Джек служил почтальоном. По образованию он был инженером, но во время Первой мировой войны имел несчастье попасть под газовую атаку во Франции. И когда он вернулся с фронта, врачи настоятельно рекомендовали ему подыскать работу на свежем воздухе. Выбор был невелик — либо полицейский, либо почтальон. Он выбрал последнее.
По сути дела, на протяжении всего дня я был рядом с дядей Джеком, разносил с ним письма, и мы, естественно, постоянно разговаривали. Думаю, это общение доставляло удовольствие не только мне, но и ему — своих детей у супругов Холловэй не было.
В доме мы с мамой занимали целый этаж. Звучит это внушительно, но на самом деле в нашем распоряжении были всего две небольшие комнаты, кухня и ванная. Семья Холловэй занимала этаж над нами, да еще две чердачные комнаты — владения дяди Джека. Там он устроил фотолабораторию и мастерскую, где проводил все свободное время: проявлял фотопленки, изготовлял механические игрушки, зажигалки. Конечно, многие свои поделки он дарил мне.
В первый класс я пошел только в сентябре 1941-го, спустя два года после нашего приезда в Англию. К тому моменту школа для детей сотрудников советских учреждений в Лондоне сильно разрослась. В нашей школе-десятилетке ребят было человек двести. Уже вовсю расширялись союзнические связи между СССР и Англией, а следовательно, увеличивались штаты посольства и торгпредства, появилась специальная военная миссия и иные организации. А кроме того, сложилось совершенно необычное положение — в Лондоне функционировали целых два советских посольства. Одно — при дворе британского короля Георга VI, а другое — при так называемых правительствах в изгнании. Это были нашедшие в Англии прибежище руководители многих оккупированных Германией стран Европы, например Франции, Польши, Чехословакии…