Ника
Проработка плана — еще та головная боль! Кажется, все уже предусмотрели, все продумали, все учли и снова:
— Вот здесь…
— А если станет машина…
— Сюда…
— Еще раз…
— Контрольное время…
— Маршрут…
— А если…
— Сюдой…
— Подстраховка…
— Расстояние…
— Прицельные ориентиры…
— Время подхода…
— Форма…
— Документы…
— Ребята, если это прокатит — мы будем самые везучие сукины дети на всей планете! Этот план — такое безумие, что просто…
— На то и рассчитано!
— Ну, тогда с богом!
— Пусть бог поможет немцам, а мы как-нибудь сами…
Мы сами. Больше некому. Нас, правда, прикрывают разведчики Медведева, но мы их не знаем и не видим. Они бойцы невидимого фронта. Связь с ними только через Ващенко. Если все пойдет по плану, им даже вмешиваться не надо будет. И где-то здесь живая легенда — Кузнецов. Интересно, узнаю ли я его? А может, мы уже виделись и я, как всегда, не узнала… Жалко и обидно. В который раз моя паршивая память на лица меня подводит.
Уже второй день я работаю в штабе комендатуры в качестве машинистки. По сути, делаю то, что в родное время делал ксерокс, — да-да, тиражирую документы. Пишущая машинка берет четыре копии, а их надо на некоторые документы до сорока — это по разным инстанциям и полицейским участкам. Что в них? Хотела бы сама знать, но… я как не знала немецкого, так и не знаю его, кроме десятка обиходных слов и фраз, выученных на скорую руку и зазубренных намертво. А печатаю я вслепую десятипальцевым методом, что на русском, что украинском, что на латинице. Главное, что пальцы знают сами, где какая буква расположена, и в текст не надо вчитываться. Хорошо, что у всех европейских стран буквенная латинская раскладка почти одинаковая — тут уже язык глубоко по барабану. Разве что в немецком четыре «лишних» буквы.
Устроилась я на удивление просто. Связной в Ровно с брезгливостью в голосе обхаял соседку, что вот девка продалась немцам ни за грош — машинисткой в штабе, а сама — краля. Тут же выяснили, что «немецкая шлюха» — одинокая женщина, ненавидимая всем кварталом с детства только за то, что дед был этническим немцем, а мать украинкой из-под Одессы. Да и сама семья всегда держалась «не здоровкаясь».
Найти в Ровно нормальную обувь оказалось самым тяжелым нашим заданием. Не то чтобы ее не было, но покрой немецкий и наш, отечественный, — это как небо и земля, а заявиться знакомиться в «прикиде не по теме» это все равно, что пойти на диверсию с миной без взрывателя — примерно так я объяснила своим мужикам. Прониклись. Туфли и колготки нашли. Остальной прикид дорабатывала на швейной машинке «Зингер», вспоминая длинные зимние ночи перед новогодними детскими утренниками. Спасибо дочке — она меня сподвигла в свое время научиться быстро шить без всяких выкроек.