— Извините, — сказал Паркер, поняв скорее тон, чем слова. — Если так, старина, мне очень жаль. Но что я могу сделать?
— Теперь вы говорите по делу. Послушайте, самое вероятное, что это гнусное ничтожество Бойз совершил самоубийство. Эта кошмарная защита даже не смогла выяснить, был ли в его распоряжении мышьяк, — но они, наверное, не увидели бы и стада черных коров на заснеженном поле средь бела дня даже под микроскопом. Я хочу, чтобы этим занялись ваши люди.
— Бойз — выяснить — мышьяк, — пробормотал Паркер, делая пометку на листке. — Что-нибудь еще?
— Да. Выясните, не посетил ли Бойз какой-нибудь паб неподалеку от Доути-стрит между девятью десятью и девятью пятьюдесятью вечером двадцатого июня. Встречался ли он с кем-либо и что пил.
— Будет сделано. Бойз — выяснить — паб. — Паркер сделал еще одну пометку. — Так?
— В-третьих, не находили ли в том районе какого-либо пузырька или пакетика, где мог быть мышьяк?
— Да вы что? А не поискать ли автобусный билет, который обронила миссис Браун возле «Селфриджа» во время прошлогодней рождественской распродажи? Не стесняйтесь, давайте что посложней!
— Скорее пузырек, чем пакетик, — продолжал Уимзи, игнорируя его выпад, — так как только жидкий мышьяк мог подействовать так быстро.
Паркер не стал больше протестовать, а записал: «Бойз — Доути-стрит — выяснить — пузырек» — и вопросительно посмотрел на Уимзи.
— Еще что-нибудь?
— Пока все. Между прочим, я поискал бы в саду на Мекленбург-сквер. Он мог пролежать достаточно долго там под кустами.
— Хорошо. Я сделаю все, что смогу. А если вы найдете что-нибудь подтверждающее, что мы заблуждаемся, дайте нам знать, ладно? Чтобы потом нам не было публичного позора.
— Я только что пообещал защите, что ничего такого делать не стану. Но если я найду преступника, позову вас, и вы его арестуете.
— Спасибо и за такие мелочи. Удачи вам! Смешно находиться с вами по разные стороны баррикад, правда?
— Очень, — сказал Уимзи. — Мне жаль, но вы сами виноваты.
— Не надо было вам уезжать из Англии. Между прочим...
— Да?
— Вы понимаете, что, скорее всего, единственное, что делал наш юный друг в течение этих десяти минут, — это стоял где-нибудь на Теобальдс-роуд, пытаясь поймать такси?
— Заткнитесь! — сердито сказал Уимзи и вышел.