* * *
Гарвей почувствовал за своей спиной два глаза. Его чувствительность в этом отношении была особенно развита. К дару божьему, как он говорил, добавился опыт работы в разведке. По привычке Питер даже дома садился в угол. Когда он ехал в машине, он не любил, чтобы ему наступали на пятки. Гарвей в таких случаях или пропускал другую машину вперед, или отрывался от нее.
Фак, который ехал позади Гарвея, только на несколько секунд включил свет, когда проезжали туннель, но Питер и потом чувствовал эти фары, хотя они уже были выключены.
«Фольксваген» появился для американского контрразведчика неожиданно. Он не видел его прежде, незнакомо ему было и лицо человека, ведущего «фольксваген». Он мог быть его коллегой из австрийской контрразведки, мог быть из сопровождения Клингена, мог быть и из разведки какой-либо другой страны. Но по мере того как Гарвей наблюдал за машиной, идущей сзади, он все сильнее сомневался, что это — разведчик.
«Или ты — его?! Или он — тебя?! Все, как в Африке!» — Келлера все же беспокоил зеленый «фольксваген», не отстававший от него. Он пытался оторваться, но впереди шел «мерседес» Клингена, а он не имел права обходить его. Тогда капитан решил пропустить «фольксваген» вперед и резко сбавил скорость. Расстояние между машинами уменьшилось, и он смог в боковое зеркало увидеть того, кто сидел за рулем «фольксвагена».
Впереди показался шлагбаум. Здесь начиналась частная дорога, которая вела к перевалу Гроссглокнер. У шлагбаума Келлер остановился и заплатил за проезд. Он не спешил отъезжать: вылез из машины, обошел ее вокруг, заглянул под мотор — тянул время, пока к шлагбауму не подъехал Фак.
Максимилиан тоже не спешил ехать дальше и стал проделывать такие же штуки, что и Келлер. Теперь у капитана не было больше сомнений: этот человек преследовал его и шефа. Капитан сел в машину и тронул ее с места — Фак последовал за ним. Машины Клингена не было видно — она ушла вперед, пока они возились у шлагбаума. Что ж, это было только кстати, Келлер уже принял решение.
Дорога пошла вверх. Кончился сосновый лес, обступавший шоссе с двух сторон. Начинались альпийские луга. Растительность становилась все беднее. Мотор уже хрипел, как загнанная лошадь. На этой высоте ему не хватало кислорода. Чем выше они поднимались, тем холоднее становилось. Сначала показались редкие островки снега. У перевала снег лежал толстым ковром. Дорога, конечно, была расчищена, но постепенно по ее краям росли снеговые стены. Местами эти стены были очень высоки, и создавалось впечатление, что ты едешь по туннелю.