Дядя Миша посуровел.
- Милые вы мои, не так все это легко и просто. Сейчас мне спешить надо, а завтра к ночи я опять у вас побываю, тогда и поговорим обо всем.
Лица у ребят вытянулись. Но делать нечего.
- Вы, честное пионерское, завтра придете? - спросила Муся, прильнувшая к руке дяди Миши.
- Честное пионерское! До завтра, ребята!
- Дядя Миша,- остановила его на пороге тихим вопросом Таня,- а вы... ничего не слышали о... моей маме... она в городе.
Дрогнули уголки губ у дяди Миши. Он порывисто обнял Таню за плечи.
- Мы в городе не бываем, девочка. Но мы постараемся узнать...
Таня молча опустила голову.
- До свиданья, ребята.
И вот он сошел со ступенек, свернул куда-то направо, и вот его уже нет, не видно, не слышно, как будто не было, как будто и не приходил. На мгновение у всех сжалось сердце. Но там, в старой баньке, лежит товарищ Сергей. И завтра они все будут печь хлеб; и, значит, дядя Миша вернется; и, значит, они не одни; и, значит, горевать не надо!
23. В старой баньке
День прошел в томительном ожидании. Работа валилась у всех из рук. Почему-то дела оказывались во дворе или у ограды. Но прокатилось румяное, облитое росой утро. Прошел томительный жаркий полдень. И вот уже солнце стало садиться за лес, освещая сосны красным огнем, а дяди Миши все не было.
Лиля сидела в баньке, Таня носила туда, таясь между кустами, чай, кашицу, лекарства...
Товарищу Сереже не становилось лучше. Он по-прежнему горел, бредил, иногда вскрикивал. Лиля смачивала его горячие губы холодной колодезной водой, клала лед на голову, благодарная незнакомому главврачу, который предусмотрительно еще зимой приказал набить ледник.
И ночевала Лиля в баньке. Пришла домой только поесть да помыться.
Гера глядел, глядел, да и предложил ей:
- Давай я посижу. Вон ты какая стала.
- Какая? - вдруг улыбнулась Лиля.
- Ну... худая, что ли, бледная очень.
- Плохая?
- Ну, почему же плохая? Совсем не плохая... а...- окончательно смутился Гера,- да ну тебя!
- Ну, какая из тебя сиделка! Ручищи огромные, сапогами брякаешь, повернешься в баньке - вся банька разрушится. Нет уж, давай я сама. Вот Тишка меня веселит.
А Тишка и впрямь от Лили никуда; ходит за ней, как собачонка, и все мурлычет - утешает.
Сизые сумерки уже заполнили усадьбу, когда откуда-то, совсем с другого конца, совсем не от калитки, появился дядя Миша и с ним еще один человек. У каждого было по заплечному мешку. Они прошли в комнаты, и сразу двери за ними закрыли и опустили занавески; и Костик стал обходить дом - сторожить. Хорри присоединился к нему, хотя никто не просил его об этом.