В течение гражданской войны Линкольн одного за другим меняет генералов, стоящих во главе потомакской армии. Мак-Клеллан, Поп, Бернсайд, Хукер, Мид - и каждый из них, в свою очередь, совершал грубую трагическую ошибку, повергавшую Линкольна в отчаяние.
Половина нации (имеются в виду северяне) гневно осуждала бездарных генералов, но Линкольн, "без злобы к кому-либо, с доброжелательностью ко всем", сохранял спокойствие. Одно из наиболее любимых им изречений: "Не судите, да не судимы будете".
И когда мисс Линкольн и другие сурово осуждали южан, Линкольн отвечал: "Не осуждайте их, в подобных обстоятельствах мы стали бы точно такими же".
Если кто-нибудь и имел право на осуждение, то это, конечно, Линкольн. Приведем только одну иллюстрацию:
Битва при Геттисберге происходила в течение трех первых дней июля 1863 года. Ночью 4 июля, когда грозовые тучи разразились ливнем и затопили всю местность, ли начал отходить в южном направлении. Достигнув со своей разбитой армией Потомака (Потомак - река, на которой находится г.Вашингтон), ли увидел перед собой вздыбившуюся реку, о форсировании которой нечего было и думать, и армию союза (северных штатов) позади себя. Ли был в ловушке. Он не мог убежать. То был бесценный, самим богом посланный случай, - одним ударом захватить армию ли и окончить войну. Взволнованный надеждой на такую удачу Линкольн приказал миду атаковать ли, не созывая военного совета. Линкольн
- 20
телеграфировал свой приказ и для вящей убедительности послал к миду специального курьера с требованием немедленного начала военных действий.
А что же сделал генерал мид? Совершенно противоположное тому, что было ему приказано делать. Вопреки приказу Линкольна, он созвал военный совет. Он колебался, он мешкал. Он посылал телеграммы со всевозможными отговорками. Он решительно отказался атаковать ли. В конце концов вода спала и ли увел свою армию за Потомак.
Линкольн был в ярости. "Что это значит?! - вскричал он в разговоре со своим сыном Робертом. - Великий боже! Что это значит?! Они были уже в нашей власти. Стоило только протянуть руку и они наши, но я никакими словами не мог сдвинуть нашу армию с места. В таких обстоятельствах любой генерал смог бы разгромить ли. Если бы я был там, то мог бы захватить его".
Ужасно раздосадованный Линкольн сел и написал миду нижеследующее письмо. Надо помнить, что именно в этот период своей жизни он был крайне умерен и сдержан в своей речи. И, следовательно, вышедшее из-под пера Линкольна в 1863 году письмо было равносильно строгому выговору.