Тяжело дыша, матерясь и отряхиваясь от налипшей на «горку» грязи, старший лейтенант какое-то время сидел на корточках, вглядываясь в непроницаемую завесу расстилающейся под хребтом листвы. И лишь заслышав звуки шагов со стороны приближающихся бойцов своей группы, он встал, подхватил лопатку и, совершенно забыв о цели своего визита сюда, начал подниматься навстречу бегущим.
– Командир? Все в порядке, командир? – с тревогой оглядываясь по сторонам, спросил двигавшийся первым сержант Спицын.
– Да вот, мать… его… блин… сука… – Признаваться в том, что промазал с пяти метров в стоявшего во весь рост «чеха», было стыдно, но, с другой стороны, не скажешь, что стрелял по птичкам. – «Чех» там, за деревом, гад… мелькнул… поторопился… подождать бы. – Юдин с досады махнул рукой – иметь такой шанс и упустить!
– Один? – Это спросил тоже оказавшийся здесь более опытный Загоруйко.
– Один, – вяло отмахнулся Юдин, и тут же, подняв взгляд: – А ты здесь каким боком?
– Все нормально, командир, ребята бдят, а я тут мало ли что… а то как завертится…
– Иди к тройке, – мягко, но настойчиво потребовал Алексей, и сержант, пожав плечами, повернул вспять.
И только теперь старший лейтенант осознал, что и сам был на волосок от гибели. Ведь появись «чех» на секунду позже… «Черт, – ругнулся он, поминая и сбежавшего боевика, и себя самого, – ведь отдавал же команду бойцам не отходить далеко и делать «дела» под охраной товарища, а сам?» Стало стыдно. Из всей этой истории Юдина радовало только одно: бойцы быстро сообразили, что к чему, и сделали все правильно. Даже то, что к нему подошел лишь старший первой тройки ядра да прибежавший с опозданием Загоруйко, а остальные, рассыпавшись по сторонам, даже не показались на виду, говорило о многом.
«Не знаю, как так получилось, что Томин подорвался на мине, но свою группу он натаскал хорошо. А «чех»… и что с того, что он ушел? Будут еще и другие, ведь командировка только начинается».
О своей встрече с противником в отряд Юдин решил не докладывать.
Возможность оправдаться в собственных глазах появилась у Алексея в этот же день. Преодолев узкую, но глубокую расселину, вымытую маленьким ручейком, берущим свое начало в самом сердце раздваивавшегося хребта, группа старшего лейтенанта Юдина поднялась выше и, не взбираясь на самую хребтину, двигалась по его правому скату, сплошь заросшему молодыми побегами орешника. Если верить карте, то хребет этот, уходя на север, в конце концов выводил их к началу квадрата, которому, по требованию комбата, они должны были «уделить особое внимание». Что уж такого в нем виделось подполковнику Викулову, было непонятно; сам же Юдин ничего в означенном квадрате, отличающем его от других, не углядел.