— Продолжайте.
— Я — грязный тип. Почему я должен портить вас?
— Я уже достаточно испорчена. К тому же я не поняла, что вы хотели этим сказать.
— Могу начать сначала. Когда еще до войны я поступил на работу в полицию, я считал, что некоторые люди уже рождаются порочными. Работа сыщика, думал я, состоит в том, чтобы разыскивать этих субъектов и сажать в тюрьму. Но порок не так прост. Он есть в каждом, а выходит он наружу или нет, зависит от целого ряда вещей. Все несчастье в том, что сыщик оценивает таких людей в соответствии с определенными схемами и выносит приговор.
— Вы оцениваете людей?
— Каждого, с кем встречаюсь. Обучение в школе полиции дает приличные знания в этом деле. Большая часть моей работы заключается в наблюдении за людьми и их оценкой.
— И вы в каждом находите порок?
— Почти в каждом. Либо я стал злее, либо люди стали хуже. От войны и инфляции всегда появляется множество проходимцев, и большинство из них обитает в Калифорнии.
— Вы не рассказали о своей семье.
— Это не обязательно.
— Кстати, вы должны были бы осудить Ральфа во время войны. Он всегда был немного подлецом, во всяком случае, сколько я его знаю.
— Всю вашу жизнь?
— Всю мою жизнь.
— Я не знал, что вы к нему так относитесь.
— Я старалась его понять. Может быть, в молодости у него и были достоинства. Он ведь начинал с нуля. Его отец был фермером-арендатором, своей земли он не имел. Я могу понять, почему Ральф всю жизнь приобретает земельные участки. Но не подумайте, что он сочувствует бедным, поскольку сам вышел из бедняков. Например, рабочие на ранчо. Они получают ничтожную плату за труд и живут в ужасных условиях, но Ральфа это не волнует. Он старается уморить их голодом и таким образом покончить с забастовкой. Он не может понять, что мексиканские рабочие тоже люди.
— Это вполне обычная и удобная позиция, она помогает обирать людей, не считая их людьми. В молодости я часто задумывался над этим.
— А меня вы оценили? — спросила она после паузы.
— Не совсем. Я считаю, что у вас есть хорошие задатки, но они могут исчезнуть.
— Почему? Какой мой главный недостаток?
— Хвост на вашем воздушном замке. Не надо торопить время, надо уловить его ход и позволить ему работать на вас.
— Вы удивительный человек, — прошептала она. — Не думала, что вы способны рассуждать о таких вещах. А себя вы как оцениваете?
— Стараюсь этого не делать. Но прошлой ночью все же пришлось. Я напился.
— И каков приговор?
— Суд отложил вынесение приговора, но сделал виновному устное внушение.
— И поэтому вы так быстро мчитесь?
— Может быть, поэтому.