— У меня подробностей более чем достаточно. — Он вздернул подбородок. — Если вы хотите помочь мне, то лучше всего ничего не делайте. И ничего не говорите. Ведите себя, как положено добропорядочной нареченной.
— Нет! — возразила она. — Я уже знаю слишком много. Ваш наниматель не должен был оставлять эту трость у меня в доме.
— Это вы не должны были проявлять излишнее любопытство.
— Если вам нужно мое молчание, поручите мне какое-то дело.
— Зачем?
— Затем хотя бы, что меня это увлекает. И если вы откажетесь, я так или иначе найду возможность вмешаться. Мне известно достаточно для того, чтобы я по ошибке причинила непоправимый вред. Для вас же лучше держать меня в курсе. — Поппи скрестила руки на груди и высоко вздернула подбородок. — На тот случай, если вы сами до этого не додумались, скажу, что это моя месть за украденный вами чулок.
Несколько секунд Николас молча смотрел на нее, потом сказал:
— Я вот подумываю, находился ли я в здравом уме, когда потащил вас сюда, надеясь на ваше сотрудничество.
Поппи искоса глянула на него.
— Отлично. — Николас перехватил ее взгляд и продолжал: — Я стану держать вас в курсе, как вы пожелали. Но из этого ничего не получится, если вы не доверитесь мне полностью.
Закусив нижнюю губу, Поппи процедила:
— Согласна.
— Я готов сообщить вам секретные сведения, но мне нужен некий знак того, что вы не отступитесь от данного слова.
От его пылкого взгляда волоски на ее затылке встали дыбом, а по всему телу разошелся жар.
— Уж не думаете ли вы…
— Думаю.
— Что? — прошептала она. — Поцелуй?
Николас покачал головой со словами:
— Ничего столь банального.
— Что я должна сделать?
— То же самое, что каждый из нас, работающих на секретные службы. Разденьтесь. И трижды обегите окружность галереи.
Поппи в изумлении приоткрыла рот. Неужели он читает ее мысли? Она страстно желала предстать перед ним обнаженной… желала, чтобы он провел руками по всему ее телу.
— Этого я не могу сделать! — тряхнув головой, заявила Поппи.
— Слишком высокая плата за доставленное удовольствие, — бросил Драммонд и направился к выходу с галереи.
— Я согласна! — воскликнула Поппи.
И она принялась медленно распускать шнуровку на корсаже.
Николас с бесстрастным выражением на лице наблюдал за тем, как Поппи снимает с себя одежду, но тело предало своего хозяина. Жар распространился по всем его членам. Он с трудом дышал при одной мысли о том, как Поппи предстанет перед ним обнаженной.
Милостивый Боже, неужто она это сделает? Побежит голая по галерее ради участия в секретных операциях?
— Я думаю об Англии, — доверительно шепнула Поппи с непреклонным выражением на лице и начала стягивать с плеча рукав платья.