Сашка рассказал об окурках, Вадим об очках.
— Очки и впрямь были потеряны уже после смерти. А вот окурки… У нас тут курящих нет. Да и тропинкой никто не ходит. Забыли ее давно. Раньше бегали на речку купаться. Теперь она вовсе обмелела. Даже плотва ушла. Пойдемте посмотрим вместе. Может, кроме окурков что-нибудь сыщем? Ведь любой вор и убийца обычно трижды расписывается на месте преступления. Так было в моей практике всегда! — одевался Иван Лаврентьевич. — Честно говоря, я и забыл о тропинке! Она как-то выпала из памяти!
— Скажите, Иван Лаврентьевич, а вам в последние годы грозили расправой? — спросил Сашка.
— Случалось! Нынче время такое! Хамское, циничное, бездуховное! Все моральные ценности потеряны. Их материальными — не купишь. Хама хоть в парчу наряди, все равно он хам! Вот так и преступники! Кто у нас теперь правит бал? Вы имеете представление, какими суммами они ворочают? Астрономическими, сказочными! Со множеством нолей. А в душе — одна дырка… Такие как состояния наживают? Вот и возьми за душу. Он — раз за наган… Раньше его за угрозу в клетку можно было посадить. А теперь? Одного вот за такое взяли за решетку, он в комитет по защите чести и достоинства кляузу написал. Пришлось еще извиняться перед ним…
— Вот здесь! Вот они — окурки! — указал Сашка. Иван Лаврентьевич нагнулся. Взял один.
— Это Дегтярев курил, — сказал уверенно.
— Почему так думаете? — поинтересовался Сашка.
— Смотри, на фильтре два прокола. Будто мышь грызла Это его гнилые зубы так расписываются. Другие люди никогда не держат сигарету в зубах, дальше губ не берут. Этот, что б ни попало, сразу в зубы! Порода такая! — Иван Лаврентьевич осекся внезапно. Огляделся и спросил: — А собственно, что ему здесь нужно было?
— Вот и нас это заинтересовало, — поддержал сомнение Потапов.
— Пепел от сигареты целехонек. Значит, после дождя был здесь. Но в дом не вошел. Чего ждал? — говорил сам с собою прокурор.
— А я думаю, что до дождя или во время дождя здесь побывал, — не согласился Потапов.
— Пепел сигарет этого сорта рассыпается в пыль на третьи сутки. А если впитает в себя влагу дождя, то через двенадцать часов в пыль рассыплется. Давайте еще походим здесь. Спустимся к реке. Видно, он не на машине приезжал. Сюда пройти с дороги незамеченным невозможно, нужно открывать калитку. А ее давным-давно не смазывали. Она скрипучее сотни старух. И обязательно разбудила бы всех Щегловых.
— Иван Лаврентьевич! Вадим! Давайте сюда! Вы только посмотрите! — указал Сашка на валявшуюся в траве ручку.
— Странно! Это уже не совпадение. Такие похабные ручки привезли из Японии всего неделю назад наши молодые бизнесмены. Видите? Держу ручку пером вниз, и внутри у нее одетая женщина. Поднял ручку — баба уж успела раздеться догола.