— Мистер Кентрелл, еда внизу, в корзине для пикника. Шампанское в ведерке со льдом, остальные напитки в холодильнике. Все готово к отплытию.
— Спасибо, Джей, — поблагодарил Сет с явным одобрением.
Молодой человек кивнул с улыбкой и ушел.
Когда Эйприл увидела, что Джей спрыгнул на причал и приготовился отвязать канат, ее желудок сжался. Она обхватила себя руками, будто защищаясь:
— Мы будем одни?
— Совершенно одни.
— О! — Эйприл глубоко вздохнула.
Сета, похоже, не волновала опасность, которую они на себя навлекали. Он слегка поднял бровь:
— Для тебя это проблема?
— А для тебя нет?
Его грудь вздымалась и опускалась, пожалуй, слишком часто, но голос не изменился.
— Я бы не хотел, чтобы нас подслушали. — Сет посмотрел на Джея, ожидающего команды к отплытию, и понизил голос: — Наши договоренности носят деликатный характер.
Эйприл не стала спорить. Он прав — единственным человеком, который был в курсе ситуации, являлась миссис Ферчайлд. Даже управляющий отелем знал далеко не все. Они пошли на хитрость, чтобы избавиться от ее матери, и было бы нецелесообразно вести переговоры в присутствии свидетеля. На небольшой яхте их никто не подслушает.
Как бы то ни было, существовала еще одна опасность плавания вдвоем, помимо их непреодолимой тяги друг к другу.
Она скрестила руки на груди:
— А ты умеешь ходить под парусом?
Лицо Сета исказилось от обиды.
— Лучше спроси у рыбы, умеет ли та плавать.
— Ладно. — Эйприл немного расслабилась и решила смириться с происходящим. — Покажи мне, на что ты способен.
Сет застыл — рука, потянувшаяся к панели управления, повисла в воздухе. Пропустив несколько ударов сердца, он положил руки на рычаги и бросил через плечо:
— Так как мы оба признали, что между нами существует определенное влечение, то было бы лучше избегать двусмысленных высказываний.
Рот Эйприл приоткрылся от удивления. Она не вкладывала никакого скрытого смысла в эту фразу, все вышло случайно. Образно говоря, она спустила курок непреднамеренно. В дальнейшем следует вести себя более аккуратно.
— Я учту.
Сет завел мотор и занялся вещами, совершенно незнакомыми молодой женщине. Когда Эйприл играла на фортепиано, общалась со служителями отеля или пользовалась пультом дистанционного управления телевизором, она инстинктивно понимала, что надо делать, — это было знакомо ей до того, как она потеряла память. Но яхта, с ее хромированными поручнями, блестящими белыми поверхностями и огромными мачтами, была совершенно чужой.
Она обратилась к Сету, стоящему за полированным деревянным штурвалом:
— Я могу чем-то помочь?