— Я могла бы поставить вампира на колени, если бы захотела, — промурлыкала она, — но у мужчин и так множество слабостей, кроме неспособности думать, когда есть что-то рядом с их членом.
— И что же это?
— Чрезмерно раздутое эго и неутолимая жажда применить тестостерон. — Сэди встряхнула черными кудрями. — Я расставлю ловушку, и он попадет в нее. И приведет с собой маленькую сладкую волчицу.
— Ты слишком много на себя берешь, любимая.
— В отличие от тебя, Дункан, у меня есть хребет.
— До тех пор пока Ягр не вырвал его.
Улыбка Сэди поблекла, по спине пробежал неприятный холодок. Тихо зарычав, она отбросила это дурацкое ощущение.
Годы в роли слабовольной жертвы давно прошли. Теперь она охотник, а не жертва.
Сунув руку в карман Сэди достала связку ключей и бросила ее вздрогнувшему от неожиданности Дункану.
— На.
Он вопросительно вскинул брови.
— Это ключи от фургона беса.
Его белые зубы сверкнули в сгущающейся темноте.
— Мне больше нравится «ламборгини».
— Кейн хочет, чтобы фургон сгорел раньше, чем его найдут люди.
Зловещий огонек появился и погас в глазах Дункана. Он был в достаточной степени альфа-самцом, чтобы не принимать превосходящую позицию Кейна в стае.
— Это ниже моего уровня. Пусть кто-нибудь из мелких сошек поиграет в пиротехника.
— Боишься, Дункан? — поддразнила Сэди, поворачиваясь и медленно направляясь к боковой двери. Ее одолевало нестерпимое желание причинить кому-то боль. И у нее была приятная игрушка, уже привязанная и ждущая ее внимания. Как удачно. — Не волнуйся, я пошлю с тобой Силк. Ее магия удержит большого вампира на расстоянии.
— Сука.
Негромко усмехнувшись, Сэди вышла в дверь, соединяющую дом с маленьким сараем. Голая электрическая лампочка, висевшая на шнуре, закачалась, когда она вошла, наполняя тесное помещение резким светом и открывая глазу сломанные лопаты, топоры, молотки и жестяные кофейные банки по углам, наполненные ржавыми гвоздями.
Сэди не интересовали брошенные инструменты. Все ее внимание было сосредоточено на бесе с рыжими волосами и зелеными глазами, раздетом догола и прикованном к стене.
Улыбка предвкушения тронула губы Сэди, когда ее взгляд скользнул по высокому мускулистому телу. Если не считать нескольких капель засохшей крови, белая кожа Каллигана зажила до идеальной гладкости. От этого ее руки зачесались в предвкушении. Резать нетронутую плоть такое же удовольствие, как сунуть палец в свежеоткрытую банку арахисовой сливочной помадки.
И кстати об арахисовой помадке…
Улыбка стала шире, когда Сэди подошла к перевернутой бочке, где оставила свою любимую сливочную помадку с арахисовым маслом, завернутую в фольгу. Она сунула в рот большой кусок, прежде чем взять серебряный кинжал, висевший на стене, и приблизилась к перепуганному бесу.