Проскользнув мимо демонов, снова увлеченно наблюдавших за феями, Вайпер вернулся в кабинет и нашел Стикса уставившимся в окно.
— У меня плохое предчувствие, — пробормотал он, глядя на бесценные картины, валявшиеся поломанными на полу.
Стикс обернулся, скрестив руки на груди.
— Предчувствие? Может, мне связаться с Комиссией и сообщить им, что у них есть потенциальный оракул?
Вайпер предостерегающе поднял бровь.
— Только если ты хочешь, чтобы на ближайшее столетие я запер тебя в камере с Леве.
Стикс резко хохотнул.
— Неплохой блеф, но Леве вообразил, будто он единственный способен выследить пропавшую сестру Дарси. Он выехал в Сент-Луис сразу же, как только Сальваторе сообщил мне, что Риган ускользнула от него.
— Прекрасно, теперь целых два непредсказуемых дикаря будут носиться по Миссури. Я не уверен, что туземцы выживут.
— Ты считаешь Ягра непредсказуемым?
Вайпер поморщился, вспоминая ночь, когда Ягр появился в его логове, прося убежища. В жизни он встречался со многими смертоносными демонами, большинство из которых мечтали убить его. Однако же до той ночи он никогда еще не смотрел в глаза, в которых видел только смерть и ничего больше.
— Я думаю, под всей этой мрачной уверенностью он всего в каком-то шаге от безумия.
— И все же ты позволил ему стать членом твоего клана.
Вайпер пожал плечами.
— Когда он подал прошение, моим первым побуждением было отказать. Я чувствовал, что он не только опасно близок к краю, но и что он достаточно силен и агрессивен, чтобы бросить вызов мне как главе клана. Он по натуре лидер, а не ведомый.
— Так почему же ты позволил ему остаться в Чикаго?
— Потому что он дал клятву исчезнуть в своем логове и не доставлять проблем.
— И?.. — переспросил Стикс.
— И я знал, что он не выживет, если останется без протекции клана, — неохотно признался Вайпер. — Мы оба знаем, что, несмотря на твои попытки цивилизовать вампиров, некоторые привычки так глубоко укоренились, что их нелегко изменить. В вампире, обладающем такой силой, любой вождь клана будет видеть угрозу. Его бы уничтожили.
— Так значит, ты проявил милосердие.
Вайпер нахмурился. Ему не нравилось, когда о нем думали не иначе, как о беспощадном ублюдке. Он стал вождем клана не из-за сентиментальной ерунды. Он стал лидером потому, что остальные вампиры боялись, что он живьем вырвет у них сердце.
— Не милосердие — это было рассчитанное решение, — проворчал Вайпер. — Я знал, что, если когда-нибудь возникнет нужда, он станет бесценным союзником. Разумеется, я считал, что он понадобится мне как воин, а не как нянька для беззащитной девчонки-оборотня. И чувствую себя немного не в своей тарелке, посылая его на такое задание.