Элджи вытянул шею, с самым серьезным видом осмотрел брата, словно и впрямь надеялся увидеть в его руках таинственную тетрадь и латино–английский словарь, затем нахмурился.
— Я не подумал об этом.
— Сейчас завтрак, – продолжал объяснять Том несообразительному Элджи, – потом экскурсия по Хогвартсу, вряд ли он успеет…
— Так Сенектус не переведет текст до завтрака, – искренне ужаснулся Элджи.
Том закатил глаза к потолку, тяжело вздохнул.
— Боюсь, что нет.
— А я так надеялся.
Элджи мгновенно скис, будто бутылочное молоко под палящим солнцем, плелся за Томом, шаркая тяжелым подошвами по полу.
— И еще… – предостерег Том осторожно. – Элджи, ты не мог бы не говорить посторонним об этой тетради и исчезающей записи в ней.
Элджи молча кивнул, не отрывая унылого взгляда от грубо отесанных, покрытых кое–где зеленоватым мхом каменных плит под ногами.
У самой двери в Большой зал они столкнулись с группой гриффиндорцев–первокурсников во главе со строгой темноволосой девушкой. Сенектус кивком поприветствовал МакГонагалл, жестом пригласил войти первой, та сдержанно поблагодарила, вошла в зал, увлекая за собой гриффиндорцев.
Завтрак не был похож на предшествующий ему праздничный ужин, однако Том не жаловался. Едва сверкающие чистотой тарелки заполнили кушанья, в воздух взвились дурманящие запахи жареных сосисок, гусиного паштета с плавленым сыром, пирогов с говяжьей печенью. Том хищно облизнулся, принялся опустошать ближайшие блюда.
Завтрак еще не закончился, когда под самым потолком звякнуло, несколько окон с шумом распахнулось. По залу разнеслось хлопанье крыльев и разноголосое уханье нескольких десятков сов, филинов, сипух и даже неясытей, что бесцеремонно ворвались в открытые окна. Том, недоумевая, огляделся, все ученики тоже обратили взоры к ночным птицам, однако на их лицах вместо изумления, читалось искреннее нетерпение.
— Утренняя почта, – произнес Элджи благоговейно.
Только теперь Том разглядел в лапах крылатых гостей пергаментные свертки и письма, подумал, что самое время прочесть письмо от Крестной, что принес утром Корникс. Том выудил из кармана пожеванный конверт, бережно развернул. Письмо, подстать Крестной, оказалось кратким с черствыми рублеными фразами. Единственное, что поразило Тома, так это осведомленность наставницы, которая поздравляла его с зачислением в Слизерин.
Том тряхнул головой, отгоняя наваждение, взглянул на почту друзей. Элджи рвал глянцевую упаковку на коробочке с конфетами, которую прислали родители, Августус увлеченно читал письмо из дома. Антонин внимательно осмотрел свою почту – два конверта, – брезгливо отложил пузатый с большой красивой печатью, принялся открывать другой.