После этих слов помощники стали нараспев произносить:
— Ты — сын Амона. Пусть он сделает так, что к тебе придут правители всех стран, неся свои дары.
Анкесенамон пыталась перехватить взгляд Пасара. Но в этот момент Майя торжественно протянул золотое кольцо, символизирующее ответственность Гуи, и оба его сына внимательно следили за заключительной частью церемонии возведения в сан.
Ее охватили новые сомнения. Она не решалась предположить, что Тутанхамон организовал всю эту церемонию, только чтобы утвердить Пасара как ее любовника. Участвовал ли в этом Тхуту? И Майя? Нет, наверняка была другая причина, более серьезная.
Новый наместник царя снова рассыпался в благодарностях царю.
«Наместник…» — размышляла она. И внезапно ей все стало ясно. Аю дали в помощь заместителя регента, а Тутанхамону — наместника. Все было именно так! Теперь Ай опирался на армию, а Тутанхамон получал доходы из Куша в виде золота, слоновой кости, древесины, рабов. Как она об этом не подумала раньше!
Новый наместник бросил последний взгляд на своего господина и вышел из зала, а затем и из дворца, сопровождаемый членами своей семьи и многочисленными высокопоставленными особами. Снаружи звучали здравицы служащих, которые его ожидали. Все эти люди сопровождали его до пристани.
Там он поднялся на борт роскошного корабля с кабиной на корме для него и сопровождающих и еще одной кабиной для его лошадей в носовой части корабля, за скульптурой царя, подчиняющего себе Чернокожего. Певица воспела его великолепие, и он велел поднять парус, чтобы наконец отправиться в удивительную страну Куш. Ему вменялось в обязанность отправлять оттуда золото, медь, слоновую кость, драгоценные камни, эбеновое дерево, рабов и скот, которого было много в этой завоеванной стране.
Анкесенамон могла снова увидеть Пасара только вечером, но, вероятнее всего, на следующий день. «Начальник конюшен», — повторила она про себя.
Когда зал опустел, Итшан, ставший Первым секретарем царя, помог ему спуститься по ступеням, забрав у него символы царской власти, после чего протянул ему трость.
Получив трость, царь больше с ней не расставался, так как она помогала ему увереннее передвигаться. Это была не обычная палка, а достаточно длинная трость с изогнутым концом, ручка которой была украшена горестными лицами Сирийца и Чернокожего, традиционными врагами царства.
Внезапно, когда Анкесенамон спускалась с возвышения, ухватившись за руку, протянутую Первой придворной дамой, ее осенило: этот мальчик, который был ее супругом, все предусмотрел. В том числе и супружескую неверность. Он даже предвидел, каким станет он сам: царь, сын божий, все существование которого сводилось только к участию в непрерывных торжественных церемониях и представлениях. Но он был очень хитрым: он обеспечил себя источниками, с помощью которых будет удовлетворять свою тягу к роскоши.