— Как?
— Возвращайся сюда ночью, храм будет открыт.
После этого оба жреца засвидетельствовали свое почтение жертвователю и исчезли в глубине храма.
Верующий вышел из храма и двинулся по улице, на которой раздавались крики торговцев, продающих кто пиво, кто дыни страдающим от послеполуденной жары.
Вскоре цвет неба изменился с голубого на черный.
Взошла звезда Астарты.
Храм богини покинула дневная толпа. Но он не был таким уж пустым. Пламя двух факелов на паперти от дуновения легкого вечернего бриза извивалось, как души людей в тисках сладострастия, словно разоблачая помыслы присутствующих. То там, то здесь двигались тени, мелькали отблески пламени. Мужчины, женщины. Это были верующие, которые знали закон Астарты: по крайней мере один раз в жизни всякий поклоняющийся богине должен был явиться ночью в храм и ожидать незнакомца или незнакомку, и этот человек бросит ему колечки и скажет:
— Именем богини я призываю тебя!
И тогда женщина должна отдаться мужчине.
Некоторые жрецы Пта протестовали против такой практики, но, руководствуясь здравым смыслом, именитые люди Двух Земель считали, что это отнюдь не вызывало у девушек желания продавать свою любовь, а у мужчин — стремиться к мимолетным любовным утехам.
Придя в храм, мужчина остановился перед тенью фигуры, сидящей на цоколе статуи богини. Он наклонился вперед, чтобы рассмотреть ее черты и формы, и у него вырвался крик удивления:
— Но ты совсем юная!
— Если ты ищешь старух, тогда тебя самого надо выставить на продажу.
Мужчина расхохотался.
— И у тебя злой язык!
— Не говори плохо о моем языке, он может причинить боль твоему члену.
Снова смех.
— Твой любовник, должно быть, беден, если ты пришла сюда?
— Отнюдь, у него просто нет больше сил.
Он задумался. Затем через какое-то мгновение произнес ритуальную фразу:
— Именем богини Астарты…
Девушка покачала головой и стала рассматривать медные кольца, которые звякнули на каменном полу, затем схватила их и нацепила на палец на ноге. После этого она встала.
Их поглотила ближайшая тень — от часовни, в которой давались обеты.
В ночной тишине слышались учащенное дыхание, сдавленные крики, похожие на всхлипывания, хрипение и радостные возгласы.
— Именем богини, осел! — шептал женский голос.
— Именем богини, осел наконец пробудился!
Взрыв сдавленного смеха приветствовал удачный ответ.
— Завтра я вернусь, чтобы снова принести жертву, — сказал мужчина, выходя из тени и надевая набедренную повязку.
— Лучше приходи послезавтра, — попросила девица. — Дай мне время прийти в себя после такого натиска.