За окном сверкнула молния, лето приближалось к концу, и надвигалась гроза, и не важно, что именно притягивало ко мне Бекку — я была рада, что она сидела у меня допоздна, пока мама работает.
— Джилл? — начала Бекка, когда отгремел гром. — Я тут подумала кое о чем.
— Да? — Я добавила на холст хромового желтого. — О чем же?
— О том, как тупо Мессершмидт выставляет нам оценки, — ответила Бекка. — У нас же всего два серьезных теста в год бывает, так что, если один провалишь, ты уже обречен.
— Я помогу тебе, — пообещала я. Как всегда...
Да, ты, как обычно, сделаешь это в самый последний момент, — сухо сказала она, как будто это совершенно не зависело ни от одной из нас. — И опять столько времени уйдет.
Я пожала плечами:
— Меня это не пугает.
— А... может. Ты поможешь мне прямо на тесте? — спросила Бекка.
От такого наглого предложения я просто опешила, рука моя дрогнула, и картина оказалась испорченной. Но я вяло улыбнулась, на случай, если это была шутка.
— Бекка, ты же не собралась... списывать?
Она прямо подпрыгнула от нетерпения:
— Джилл, ты только подумай… — И по ее голосу я поняла, что она не шутит. — Ты и так говоришь мне все ответы. Какая разница, заучу ли я их прямо перед экзаменом или ты передашь мне записку под столом во время теста?
Я покачала головой: невероятно, как Бскке пришло в голову так обмануть учителя.
— Нас могут застукать, — напомнила я. — Тогда они внесут запись в наши личные дела! И возможно, заставят заниматься дополнительно!
Уж не говоря про то, какой это стыд... И про то, насколько это НЕПРАВИЛЬНО.
— Нет, — сказала я уже более твердо. — Я не могу.
Пошел дождь, я взяла свежую кисть и окунула ее в синюю краску. Я была уверена, что этот разговор окончен.
— Джилл?
Я взглянула на подругу, увидела, что она смотрит на мои ноги, и тоже опустила глаза вниз, думая, что капнула краской на балетки.
— Что такое?
— Не жмут тебе золушкины башмачки?
Я тут же покраснела:
— Бекка... Я просто боюсь...
—Да ладно, забудь, — буркнула она, встала и подошла к окну. — Провалюсь — так провалюсь.
Я поднесла кисть к холсту, чтобы исправить неверный штрих, думая о том, понимала ли Бекка, как она меня задела. У нее мозгов хватило бы выучить все и без меня, но... она настолько красива, что ей самостоятельно ничего и делать не приходится.
— Мне уже пора, — сказала она, — но там такая ужасная гроза.
— Подожди, пока не кончится, — Я начала уговаривать ее, вздрогнув от близкого удара молнии.
Ладно, признаюсь, я тоже ее немного использовала.
— Слушай… —Я вздохнула. — Я тебе как-нибудь помогу с этим тестом, хорошо? Ты его сдашь.