- Не сделаешь ли ты мне очень большое одолжение? Проведи меня ко мне домой; я знаю, моя жена будет страшно ругаться, но если ты будешь рядом, то она не осмелится, а завтра все снова забыто. Будь другом и пошли со мной, да?
Немногие шаги до дома Иван Иванович молчал. Он позвонил, дверь открыл «девочка на побегушках», немецкий повар Мюллер, который принял нас обоих, как будто бы он – лучший в мире лейтенантский денщик, со всеми почестями и помог нам вылезти из шуб.
- Садись сюда, Федя, я попытаю своего счастья сначала один, и если все аргументы разума откажут, то я введу тебя. Здесь сигареты, кури. Здесь также печенье, ты любишь сладости. Ешь, сколько хочешь. Он пододвинул мне стул, пошел к двери спальни и открыл ее без промедления.
- Будет лучше, мой дорогой Иван, если завтра ты поговоришь с доктором Крёгером и скажешь ему, что впредь будешь жить только у него, – услышал я действительно ядовитый голос из темноты.
- Катенька, пожалуйста, не злись на меня, по-другому не получалось. Крёгер не хотел отпускать меня, я клянусь тебе в этом... и там я рассказал о моих самых прекрасных охотничьих переживаниях, и время внезапно прошло. Я сам не хотел поверить своим часам, так я сам был удивлен. Теперь, однако, я здесь, Катя, теперь снова все хорошо, не так ли? Все снова хорошо! – подчеркивал он с энергией.
- Да, все хорошо, ты можешь идти туда, откуда пришел. Твою кровать я попросила выставить на двор. Зачем она здесь нужна? Я с этого момента больше не рассматриваю себя как в браке с тобой. Завтра я подам на развод. Пусть все Никитино знает! Что у меня, собственно, есть от тебя, Иван? Я чувствую себя достаточно молодой, чтобы еще раз выйти замуж.
- Проклятое дерьмо...! Что все же происходит с этой проклятой коптилкой! Если она должна гореть, она не горит, она дымит; если она не должна гореть, то ее нельзя погасить даже силою всех легких. Так! Ну, наконец! Уууу..., я мог бы размазать ее об стену!
Я слышал, как цилиндр лампы жужжит в патроне, через полуоткрытую дверь я увидел, как зажегся свет. – Да, правда! Моей кровати больше нет в комнате! Куда же она подевалась?
- Я тебе уже все полностью объяснила, Иван! – звенел нетерпеливый, возбужденный голос маленькой женщины.
- Катенька, я вовсе не слышал тебя..., все же, ты видела, что я был занят лампой... Ты, наверное, ругалась? Ты делаешь очень злое лицо, Катя, почему, собственно? Только смотри, я принес для тебя сюрприз... что только не взбредет мне в голову, среди ночи... ты не сможешь надивиться... я сейчас снова вернусь, Катя!