Операция кесарева сечения прошла успешно. После того, как роженицу увезли в послеродовую палату, Анна зашла в детское отделение взглянуть на младенца.
Малыш побагровел от крика, а медсестра ворковала над ним, пытаясь успокоить.
Анна устало потерла лоб тыльной стороной ладони. Она не сразу вспомнила, кого только что приняла — мальчика или девочку. Ах да — девочку. Правда, после того, как она извлекла малышку из материнского лона, у нее почти не было времени взглянуть на нее. Ребенок лежал ножками вперед, потому-то Анна и приняла решение об операции. Девочка явно не желала появляться на свет обычным способом. Видимо, еще в утробе решила показать характер.
Анна улыбнулась про себя. Надо будет рассказать о своих догадках партнеру, Джону Эрнандесу. А то он в последнее время обвиняет ее в отсутствии чувства юмора.
Потянувшись и размяв усталые плечи, Анна пошла на сестринский пост и позвонила в офис, чтобы узнать, сколько женщин записалось на сегодня.
Ничего срочного, сообщила Элли, обычные процедуры, с которыми в состоянии справиться и Мег, их терапевтическая медсестра.
— И не забудь, к шести ты должна быть дома. — Элли было всего двадцать пять, однако вела она себя так покровительственно, что Анна иногда чувствовала себя рядом с ней ребенком, особенно когда уставала. Вдобавок, они с Элли очень подружились, и потому секретарша не стеснялась поддразнивать ее. — Я знаю, ты забываешь обо всем, что не касается работы.
Анна рассеянно теребила карточку на груди. «Анна Элдридж, доктор медицины». Когда она впервые приколола эту карточку к своему белому халату, ее бросило в дрожь. Кажется, с тех пор прошли века, хотя на самом деле она получила степень всего восемь лет назад.
— Вообще-то я хотела заехать к себе за новыми журналами, в последнее время ничего не успеваю прочесть. Надо же следить за последними достижениями. Кстати, напомни, пожалуйста, зачем мне надо быть дома к шести.
— К тебе придут четыре кандидатки в домработницы. Если тебя не окажется дома, бог знает, что они могут натворить! — Элли хихикнула. С тех пор, как у нее прошли утренние приступы тошноты, она все время пребывала в прекрасном настроении. Иногда Анне казалось, что все женщины вокруг нее беременны. Разумеется, кроме нее самой.
Она тяжело вздохнула. Какая тоска — беседовать с пожилыми матронами и перечитывать их однотипные рекомендательные письма.
Но дело есть дело. Анна привыкла ко всему подходить ответственно.
— Буду на месте, — обещала она и повесила трубку.
«Ах, Ада! Как ты могла?» — сокрушалась про себя Анна, спускаясь на стоянку. Подойдя к своей машине, она сняла белый халат, под которым оказалось простое узкое платье из немнущейся материи.
