— Передумаешь — ее счастье. Мы ей жениха почище найдем, — сказал Андрей Васильевич полушутя-полусерьезно. И повернулся к Тамаре. — Такие, как он, лет в сорок успокаиваются. Так что учти, тебе еще десять лет мучиться.
— Помучаюсь, — сказала Тамара весело: как всякая женщина, она думала, что знает свое будущее лучше, чем посторонние наблюдатели. Она прижалась лицом к плечу Игоря и не увидела поэтому, как пробежала мимо хорошенькая медсестра и как Игорь — конечно, непроизвольно — проводил ее прищуренным, словно прицеливающимся глазом.
— Значит, женимся, — подытожил штурман. И выступил с предложением: — По этому случаю надо бы. Я принес. — Он достал из портфеля бутылку отличного греческого коньяка «Метакса». — А, командир?
— Можно, — согласился Тимченко. — Пошли. Я знаю одно место… Там закуска — за уши не оттянешь.
— Да зачем закуска-то? — пожал плечами Игорь.
— Пошли-пошли, — Тимченко протянул Тамаре ключ. — А ты беги ко мне, принеси емкости.
…Под предводительством Андрея Васильевича они вышли на снежную полянку. Кругом стояли озябшие березы, а посередине поляны росла невысокая рябина. Листья на ней почернели, съежились, а ягоды были красные-красные и очень большие.
— Вот, — сказал Тимченко с удовольствием. — Самая охотничья закуска.
Разлили по рюмкам, принесенным Тамарой.
— Валя! А когда тебя женить-то будем? — серьезно спросил Тимченко. Ненароков отшутился:
— Подождем пока… Вот Анечка подрастет, тогда посмотрим… — Он поднял рюмку. — Андрей Васильевич! За вас, за все хорошее!.. И чтоб у вас все было как хочется.
Выпили, закусили сочными горькими ягодами прямо с дерева. Тимченко пить не стал, только пригубил. Но тоже пожевал ягодку. У всех стало тепло на душе — от коньяка, от симпатии друг к другу, от нарядного деревца, вокруг которого они стояли. Несколько тяжелых красных ягод упало на снег.
— Словно капельки крови, — отметила Тамара. А Андрей Васильевич сказал:
— Прилетят снегири — склюют.
Тимченко спал у себя в комнате — просторной, комфортабельной, как и все остальное в этом санатории. Вдруг зазвонил телефон. Андрей Васильевич сел на кровати, взял трубку, спросил густым от сна голосом:
— Анюта, ты?
Энергичный тенорок в трубке сказал торопливо:
— Тимченко! Здоров. Не узнаешь?.. Дерябин я. Вспомнил?
— Дерябин? — обрадовался Тимченко. — Помню, конечно.
— Слушай, тут срочное дело. Я тебя еле разыскал… Слетать можешь? Надо перебазировать отряд на Волгу.
— Ты что? — упавшим голосом сказал Тимченко. — Не знаешь, что ли! Я уже не летаю, списан.
— Да знаю я, знаю, — торопился в трубке Дерябин. — Я договорился обо всем, получил на тебя разрешение. Надо срочно шесть «Яков» перегнать, а людей у меня нету. Неужели не выручишь?