Император пристально посмотрел в глаза генералу, потом молча подошел к столу, схватил лист бумаги, на котором шариковой ручкой XXI века была расписана судьба всех членов императорской фамилии.
Быстро пробежавшись глазами, Дубельт удивленно хмыкнул, потом уже внимательно прочитал еще раз и почтительно вернул лист императору. Поклонился и сказал:
— Что ж, ваше императорское величество, судя по подборке информации и стилю написания, это рука Осташева, а не генерала, как в основном сообщении. Он не доверил эту информацию даже своему «отцу». Могу сказать точно, он неплохо осведомлен о вас, о ваших привязанностях и больных местах. Если он наш противник, горе нам, если союзник или, даже лучше того, соратник, то горе нашим врагам. Одно могу сказать точно — он противник революции, и ярый противник.
— Мне тоже так показалось. Хорошо, Леонтий Васильевич. Можете идти, я подумаю, что нам дальше делать, и извещу вас. И вас, Игорь Генрихович, я благодарю за столь быстро и качественно выполненную работу.
Когда за офицерами Корпуса жандармов закрылась дверь, он тихо проговорил:
— Я должен посоветоваться… со своей совестью.
* * *
Огонь потрескивал в камине и играл бликами в бокале с бренди, качество и выдержка которого были достойны стола короля. Хозяин особняка раскурил трубку, несколько раз пыхнув густыми клубами дыма, распространяя по комнате запах дорогого табака, затянулся, получая удовольствие от самого процесса, и через некоторое время обратился к своему собеседнику, который наслаждался вкусом поданного кларета.
Уже час два человека обсуждали перспективы европейской политики, упиваясь своей властью.
— …Как мы и ожидали, князь Ментиков повел себя достаточно глупо и вызывающе, тем самым настроив против России султана Абдул-Меджида. В ближайшее время ожидается объявление войны российским императором Османской империи…
— Русский медведь до сих пор себя считает самостоятельным игроком на мировой политической арене. Надо загнать его обратно в леса, там, где ему и место…
— Союз Англии и Франции дело времени, и наши братья уже обеспечили соответствующую почву, сыграв на желании Наполеона Третьего обозначить свое правление громкими победами. Лавры Наполеона Бонапарта не дают ему покоя, поэтому он готов заключить союз хоть с чертом, чтоб пощипать русских.
— Что Австрия и Пруссия?
— Австрийский император настроен весьма решительно в русском вопросе. А вот Пруссия пока колеблется, но наши братья постараются, чтобы Россия и здесь не нашла себе союзников.
Возникла пауза. Хозяин этого особняка в Северном Уэссексе снова затянулся и спокойно, чуть растягивая слова, спросил, но при этом тонкий слух его собеседника уловил напряженные нотки: