Главный закон фильмов ужасов
Робоскаф «Амацумара» медленно поднимался по лестнице. При его строении преодоление наклонных поверхностей затягивалось надолго – нужно было очень тонко балансировать антигравитационным полем, чтобы удерживать эту махину в равновесии. Колобков аж высунул язык от натуги, дергая робоскаф вверх-вниз и слегка подталкивая вперед.
- Давай, бандура, давай... – бормотал он.
Если бы Наместник Храма увидел это кощунство – строительная машина, ползущая по священным ступеням, его бы хватил апоплексический удар. Но старик мирно спал на своем ложе, даже не подозревая, что подпись, столь неосмотрительно поставленная во время пьянки с заезжим купцом, еще обеспечит ему множество неприятных минут.
Эти ступени предназначались исключительно для священнодействий. С данного постамента, вздымающегося над бурными водами, Наместник Храма благословлял уходящие суда, призывая на них милость Юберальты. Юберальта – грозный бог, повелитель пучины и штормов, но получив богатую жертву (чаще всего юную деву), он становится милостив и позволяет кораблям спокойно совершить путешествие по его царству.
Правда, эспелдаки считают, что океаном правит вовсе не Юберальта, а какой-то Таримод. А ваннвайги утверждают, что хозяйка океана – Подводная Старуха. А Двухголовые – Ке и Ладифа, близнецы-ветра. Л’тра же относятся ко всем этим сказкам презрительно – они-то знают точно, что никаких богов не существует, а единственно правильная религия – сайентология (точнее, нечто очень на нее похожее – само собой, о Роне Хаббарде на Эйкре не слышали). Змеелюди тоже смеются над историями о водяных богах. Им ли не знать, что единственные правители моря – они сами, мудрые змеелюди.
И что самое интересное – все они правы.
«Амацумара» обогнула резной портик и роскошное святилище, и бесшумно заскользила к главному корпусу Таалуйны. Конечно, внутрь восьмиметровый робоскаф пролезть не смог бы – Колобков намеревался разогнать стражу и ждать, пока Стефания выведет из дворца пленников.
- Тук-тук, папа пришел! – радостно провозгласил он, подъезжая к воротам и колотя в них огромными клешнями. – Я вам сейчас покажу, что такое крановщик!
К его удивлению, на шум никто не вышел. Как будто все стражники сейчас занимались чем-то другим. Колобов немного обиделся.
Но потом подумал, что так даже лучше. Щупы трансформировались в резаки и начали пилить массивные бронзовые петли. Клешни тоже слегка поменяли форму, превратившись в подобие консервных ножей, бур проделал несколько отверстий, «пальцы» вошли в них, как влитые, потянули на себя... и Колобков торопливо включил нипондус, убирая этот металлолом подальше.