– Саэр Алоний очень любит свою жену, поэтому твое предположение о том, что между нами была порочащая обоих связь, лишь развеселило меня. Полагаю, еще в юности Алисандра провела над ним какой-нибудь ритуал приворота, поэтому он до сих пор настолько одурманен ею. Иначе я не могу понять, почему он позволяет ей все на свете. Я не говорю про ее вздорный, капризный характер и постоянные придирки. Но он не выгнал ее из дому, даже узнав про связь с другим мужчиной! Причем ладно бы мой отец был дворянином, однако он оказался бродягой-акрийцем, у которого из имущества имелась лишь лошадь, да и та наверняка была украдена у какого-нибудь ротозея. Вот скажи мне, маг, какой мужчина в здравом уме и твердом рассудке простил бы свою жену после такого унижения? Ведь Алисандра даже не потрудилась скрыть свою связь. Неужели ее мать, знаменитая знахарка, не научила единственную дочь пользоваться определенными травами? Ну ты понимаешь, о чем я.
– Понимаю, – глухо отозвался Фабион. Скосил глаза на меня и хмыкнул, заметив мое недоумение.
О чем это они? Однако я не стала ничего спрашивать, поскольку Реана уже продолжила свой рассказ:
– Так или иначе, но Алисандра забеременела. Во время нашей весенней роковой ссоры я спросила, почему она допустила это. Знаешь, что она мне ответила? Что хотела оставить память об этом акрийце! Представляешь – память! И ее не волновало, на какую судьбу она при этом обрекла меня! Я всю жизнь считала себя байстрючкой. Выродком какой-нибудь служанки, соблазненной конюхом на ближайшем сеновале. Да я, по сути, и являюсь им. Но представь, каково мне было узнать, что моя мать – высокородная саэра. Что она купается в роскоши и позволяет, чтобы чужие люди приказывали ее дочери. Но более того – перед глазами были Катарина и Марион. Мои единоутробные сестры, которым по какой-то неведомой насмешке неба повезло намного больше. Они имели право мне приказывать. Катарина, эта соплячка, однажды даже пожаловалась Ималии, что я украла ее сережки, и меня целую неделю держали впроголодь. И Алисандра не сделала ничего, чтобы облегчить мою участь, хотя могла бы спокойно подарить мне эти дешевые жалкие серьги!
– То есть ты их все-таки украла? – поинтересовался Фабион, с затаенной иронией вздернув бровь.
– Позаимствовала! – возмущенно поправила его Реана. – Всего лишь хотела надеть их на свой день рождения, а потом незаметно вернуть. Катарина все равно их не носила.
Фабион неопределенно пожал плечами, ничего не ответив на это восклицание, и махнул рукой, предложив ей продолжить рассказ.