Эрика, уткнувшись в моё плечо, разревелась с новой силой, а я уже в который раз пожалела, что родилась эмпатом. Тут своя-то боль с ума сводила, и вот теперь вдобавок – её чувства, как сумасшедший горький ураган, накрывали с головой. Она так и не оправилась после выхода наружу правды о нашем кровном родстве, не смирилась и все эти годы тосковала по нашим прежним отношениям.
– Глупенькая ты, глупенькая, – сказала я со вздохом. – Пойми ты, что моя любовь к тебе не пропала никуда и даже не уменьшилась ни на йоту. Ты по-прежнему – моя красавица. Это и есть самое главное – то, что чувствуешь вот тут. – Я показала себе на сердце. – Нет ничего дороже этого. А остальное... Ты уж прости, малыш, только спать со своей сестрёнкой я не могу. Ничего не поделаешь.
Горько всхлипнув, она выбежала из комнаты. Я выглянула в коридор и позвала вслед:
– Эрика! – но только замковое эхо холодным каменным отзвуком удвоило мой возглас.
Князя Огнева я нашла рядом с Алёнкой. Он уже срезал в саду охапку свежих роз, влажных от росы и бледно-розовых, и заменял ими измятые. Заметив меня, он с виноватой улыбкой сказал:
– Мадемуазель Эрика называет это романтическим вздором. Ну, что поделаешь... Я всегда был романтиком. Я считаю, что прелестная мадемуазель Алёна заслуживает самых лучших на свете цветов. Жаль только, она их не видит.
– Алёнка заслуживает всего самого прекрасного, что есть на свете, – сказала я. – Спасибо, что не позволили её закопать, князь. – И добавила с усмешкой: – Да, читать Эдгара По и правда бывает полезно. А сейчас не могли бы вы оставить нас наедине?
– Да, да, само собой разумеется, – ответил он с поклоном.
Остаток ночи я провела с Алёнкой, пытаясь отогреть своим дыханием её пальцы. Я почему-то верила, что она меня слышит, и рассказывала ей свою историю. Свечи потрескивали и оплывали, умирающие розы издавали прощальный аромат, а я заново проживала свою жизнь с самого начала.
Когда в витражные окна зала заглянули первые рассветные лучи, я поднялась. Оставлять Алёнку здесь было небезопасно, учитывая малое количество охраны, и я решила отвезти её на нашу румынскую охотничью базу. Времени, конечно, прошло много, но я надеялась, что она ещё действует.
На внутреннем замковом дворе я ещё вчера приметила отличный внедорожник, похожий на мой – даже марка совпадала, хотя модель была чуть другая. Переложив в него своё оружие и добавив кое-что из здешнего арсенала, я закутала Алёнку в одеяло и уложила на раздвинутое в качестве спального места заднее сиденье, зафиксировав положение тела подушками – чтобы, если машину тряхнёт, она не скатилась и не ударилась.