Р.S: Взгляните под ноги, и вы увидите столь удобную вещь, которую называют корзиной для мусора… Она дополнила текст злой карикатурой, на которой поросенок в костюме-тройке заглядывал под стол, выясняя, что же под ним такое спрятано. Закончив, Камилла спустилась вниз помочь подругам в холле.
— Ты чего так развеселилась? — удивилась Карина.
— Да так.
— Чудная ты девка…
— Что у нас на очереди?
— Лестницы В…
— Опять? Да мы же их только что вымыли! Карина пожала плечами.
— Ну ладно… Так что, идем?
— Нет. Нужно дождаться СуперЖози, она сделает сообщение…
— На тему?
— Без понятия. Вроде как мы слишком много материала расходуем…
— Надо же… На днях, помнится, она говорила прямо противоположное… Я пойду покурю на улице, присоединишься?
— Слишком холодно…
Камилла вышла одна, прислонилась к фонарю.
«…02-12-03… 00.34… —4°С…» Светящиеся цифры бежали по верху витрины «Оптики» на противоположной стороне улицы.
Тут-то она и поняла, что ей следовало ответить Матильде Кесслер, когда та с ноткой раздражения в голосе спросила, на что похожа ее нынешняя жизнь.
«…02-12-03… 00.34… —4°С…»
Вот.
Именно на это.
— Да знаю я! Прекрасно все знаю! Зачем вы так драматизируете? Ведь ничего страшного не случилось.
— Послушай-ка меня, малыш, для начала смени тон, не тебе меня учить. Я почти двенадцать лет ею занимаюсь, прихожу проведать по несколько раз в неделю, отвожу в город, забочусь. Двенадцать лет, понимаешь? До сегодняшнего дня ты не слишком стремился поучаствовать… Ты мне даже спасибо ни разу не сказал. Тебе и в голову не пришло меня поблагодарить, даже в тот раз, когда я нашла твою бабушку и отвезла ее в больницу, а потом навещала каждый день. Хоть бы раз позвонил, хоть бы один цветок прислал… Ладно, в конце концов, я делаю это не для тебя, а ради Полетты. Твоя бабушка — замечательная женщина… Она хороший человек, понимаешь? Я тебя не осуждаю, мой мальчик, ты молод, у тебя своя жизнь, ты далеко живешь, но знаешь, иногда мне бывает очень трудно. У меня ведь семья, свои заботы и проблемы со здоровьем, и вот я говорю открытым текстом: пора тебе взять ответственность на себя…
— Хотите, чтобы я изуродовал ей жизнь, сдав на живодерню только потому, что она кастрюльку забыла на огне, да?
— Прекрати! Ты говоришь о ней так, словно она не человек, а собака!
— Да не о ней я говорю, не о ней, и вы прекрасно все понимаете! Сами знаете: если я помещу ее в дом престарелых, она этого не перенесет! Черт! Забыли, какой спектакль она устроила в последний раз ?!
— Разве обязательно быть таким грубым?
— Извините, мадам Кармино, извините меня… У меня в голове все перепуталось… Я… Я не могу так с ней поступить, понимаете? Это все равно что убить ее…