Через полчаса полицейский появился возле их камеры.
— Синди Рей есть? Вас выпускают под залог!
— Что?! Под залог?
— Да. Так Рей это вы?
— Я.
— Эй! — донеслось с лавочки позади Синди. — Как там? Синди Рей? Ага! Я Синди Рей! Меня выпускают!
Синди непроизвольно посторонилась:
— Я что-то не понимаю. И давно тебя так зовут?
— Так, быстро разберитесь и на выход! — Полицейскому явно не терпелось выпроводить кого-нибудь и заняться своими делами.
— Но вообще-то Синди Рей — это я.
— Нет, это я!
— Ага, я понял. Мы все втроем — Синди Рей.
— Но это правда! А она врет.
Девица грубо оттолкнула Синди, пробираясь к двери:
— Да пропусти ты! А то он передумает.
— Ничего себе! — возмутилась Синди. — Господин офицер, можно вопрос?
— Да.
— А кто заплатил за Синди Рей?
— Молодой человек.
— Джи?
— Нет, его зовут… — полицейский с досадой оглянулся на соседнюю комнату, где остался его рабочий блокнот, словно пытаясь туда заглянуть через стену. — Кажется… Какое-то итальянское имя. Дж… Джузеппе, что ли? Да какая вам разница?!
— Ничего себе! Откуда у него деньги?
— Ну… это уж не мое дело! Так кто Синди Рей? Мне что, за документами идти?
— Я!
— Я!
Он вздохнул:
— Как вы меня достали! Сейчас обе останетесь здесь!
— Эй! Господин офицер! — сказала Синди. — А вы покажите ему вот эту Синди Рей, он откажется ее забирать, и вы поверите, что это я!
— Эй, подружка, полегче!
— Да он что, дурак? Принес шесть тысяч, а теперь откажется?
— Шесть тысяч?! — хором переспросили девушки и невольно переглянулись.
— Что это ты натворила, что за тебя так дорого дают? — осведомилась девица.
— Так это ты Синди Рей?
— Конечно!
— Нет, это я! Она врет!
— Ладно, я правда покажу вас обеих парню, а какую забирать, пусть решает сам.
— А документы посмотреть? — напомнила Синди.
— Поучи меня еще!.. Ну вот. — Он вывел и вытолкнул обеих девушек на середину большой комнаты. — Выбирай любую!
Синди, увидев Джи, не смогла сдержать порыва. Чуть не плача, она бросилась к нему и, уткнув нос в самое надежное и родное плечо, принялась повторять:
— Джи! Милый мой! Ты спас меня! Джи, милый мой… Ты спас меня! Как во сне! Джи…
А он гладил ее по волосам, словно маленького ребенка, и шептал над ухом:
— Все, все. Успокойся, девочка моя любимая! Успокойся. Да, я тебя спас! Все позади…
— Джи!
— Я же вчера обещал тебе, что спасу.
— Джи!
Ей хотелось рассказать ему о своем дурацком сне.
Ей хотелось рассказать ему о двух последних днях, пока они были в ссоре — о двух самых ужасных и бессмысленных днях в ее жизни.
Ей хотелось рассказать ему обо всем, что произошло за ее прежнюю жизнь, пока они не были знакомы… Но она только прижималась к его широкой надежной груди и, заикаясь, повторяла: