Да, сейчас Лев Давидович опомнится и перейдет в контрнаступление.
И оно не заставило себя ждать.
– Мне противно от ваших софизмов, Виктор Валентинович! – почти заорал Троцкий. («А нервишки-то у тебя разгулялись! Задел я тебя крепко!» – мелькнула немного злорадная мысль, но я тут же задавил это злорадство. Попробуй-ка сохранить выдержку с таким ознобом, какой сейчас колотит наркомвоенмора!) – Вы ничего не предлагаете по существу, а только пугаете – то политическим уничтожением оппозиции, то призраком «второй партии», то нытьем о торжестве бюрократии в Советской России!
– Голос форсировать я тоже умею! – Нет уж, болен ты или нет, но задавить себя криком не позволю. – По существу у вас есть что сказать? Вы сами видите политический выход? Нет? А он у вас имеется. Крайне неприятный, даже отвратительный, но это – выход. Он состоит в том, что вашим оппонентам, уже сросшимся с бюрократическим стилем руководства, нельзя дать в руки возможность уничтожить сторонников партийной демократии, объединив их всех под вывеской «троцкистской оппозиции». Нет, бюрократию надо лишить видимого противника и предоставить партийной верхушке заняться выяснением отношений между собой, тем более что вскоре, уверяю вас, они займутся этим с упоением – когда настанет пора делить ленинское наследство и примерять лавровый венок «самого верного ленинца».
Троцкий мотнул головой и ответил, немного сбавляя тон и переходя на несколько более конструктивное обсуждение:
– Лишить противника? Как вы это себе представляете?
– Отступление. Капитуляция. Каносса[3], – бросаю я тяжелые слова. – Нет больше никакой оппозиции. Дискуссия была ошибкой. Все заявления аннулируются. Подписавшие их товарищи солидаризируются с большинством и готовы вместе с ним дружно исполнять партийные решения о развитии внутрипартийной демократии, – а соответствующая резолюция скоро появится, уверяю вас. Спишут все с ваших заявлений и выдадут за свое.
– О да, – саркастически улыбается Предреввоенсовета. – Капитулировать – и тем самым сохранить себя от нападок большинства ЦК. Покаяться и начать лизать им сапоги. Отличная тактика для самосохранения. Но что останется от революционеров, вставших на такой путь? Циничные лакеи бюрократии или сломленные люди, готовые до конца идти по пути унижений?!
– После вашего разгрома таких будет во сто крат больше! – Мой голос полон искреннего гнева. – Нет, товарищ Троцкий, я вовсе не предлагаю сложить оружие. Я предлагаю сменить тактику. От открытого противостояния с организационно более сильным противником надо перейти к партизанской тактике. Вы не хотите «второй партии»? Отлично! Работайте в этой. Не создавайте фракций, платформ, не лезьте с оппозиционными заявлениями и выступлениями. Однако каждый из вас должен будет в каждом конкретном вопросе всеми силами отстаивать и протаскивать такие решения, которые не позволят задушить в партии свободную мысль, живую инициативу партийцев, не дадут превратить партийные организации во всего лишь исполнительные механизмы Учраспредотдела Секретариата ЦК.