– А как же показания, свидетели?
– А свидетели еще десять раз показания поменяют в угоду справедливости... Ты мне вот что скажи. Ведь эта девчонка, за которую ты вступился, тебя тут же и предала. Не жалеешь, что полез?
– Нет.
– Молодца. Если бы ты уши закрыл и ушел по-тихому, то учился бы себе и дальше на «отлично» без всяких там «хорошо», но уважать бы себя точно перестал. А это, сын, главное в жизни. Либо ты сам себя уважаешь и тогда всегда и все в этой жизни преодолеешь, либо... Впрочем, ты уже все для себя выбрал, так что не жалей. Теперь по делу, с твоими данными служить тебе, судя по всему, в спецуре. Хреново, что война идет, как бы в Афган не влететь. И еще вот что: парень ты у меня не только здоровенный, но и весьма неглупый, поэтому подозреваю, что еще и нескольких месяцев не прослужишь, как начнут к тебе разные купцы, как когда-то ко мне, подкатываться, имей это в виду...
Сергей слушал все это, и в который уже раз удивлялся, до чего же непрост Волков-старший. Казалось бы, тихий, вежливый, слова дурного не молвит, а уж кулаками-то вообще махать не любитель. И тем не менее, никак не шел из памяти случай из давнего детства. Было тогда Сергею лет десять, гуляли они как-то всем семейством по Гонконгу, и черт их дернул зайти не в тот квартал (а в Гонконге это запросто). Не успели пройти и нескольких метров, как нарисовались несколько граждан весьма специфических повадок и неслабого вида и с ходу предложили сдать им на бессрочное хранение наличность, часы и мамино золото. Очень интересно тогда повел себя отец: ни слова не говоря, подошел к удальцам и окинул их незлым внимательным взглядом. Не ударил, хотя очень даже мог (много позже, когда Серега зачемпионствовал и начал на всех свысока поглядывать, папаша как-то заглянул в «Цзинь Лун» и неплохо постоял против сыночка пару раундов, да еще и уронил разок младшенького). Так вот, ухари те куда-то срочно заторопились и семейство грабить раздумали. Шавки беспородные боевого пса всегда чувствуют и прекрасно понимают, что связываться – себе дороже. Боевой-то пес не лает, не пугает понапрасну, он просто вцепится в горло, и, собственно, все.
Провожали Сергея в армию ребята с курса, и, естественно, отец приехал. Мама не смогла, у нее в Ростове наметился ренессанс в личной жизни, поэтому она телеграмму прислала. И позвонила, конечно же, сказала, что очень любит и чтоб берег себя. Что Сергей ей и пообещал.
Служить он начал в учебке при бригаде спецназа под Чирчиком в Средней Азии. Карантин проходил как все, только вот ноги не стер, да и трудно было их стереть, ежели несколько лет ими босыми стучал по мешку или по сопернику в спарринге. А на третий день случилась физподготовка, на которой Сергей сначала убежал от всех, как от стоячих, на кроссе, а потом взял да подтянулся тридцать пять раз на перекладине. На вопросы сержантов, командующих карантином, скромно отвечал, что в школе любил физкультуру и вообще почти не курит.