Спенсер кивнул. Они вышли, тщательно закрыв за собой ворота, и направились к машине.
— Итак?
— Я позвоню Хэддену и попрошу разрешения показать тебе дом, — с гордостью сказала она.
— Это и есть твой план?
— Это идеальный план.
— Глупости. Как ты собираешься заполучить картину?
— Сначала мы осматриваем комнаты и находим ее. Потом я отвлекаю Хэддена, а ты прячешь картину, например под одеждой.
— Ничего не выйдет.
— И все-таки это лучше, чем иметь дело с киллером и сопровождающими его лицами. Я не намерена больше лазать по деревьям, а если ты предложишь какие-нибудь прыжки с шестом, я тебя убью.
Спенсер невольно ухмыльнулся.
— Понял.
Он откинулся на спинку сиденья. До сих пор им везло, но нельзя рассчитывать, что удача будет способствовать им вечно.
— Нужно продумать отвлекающий маневр, — заметил он.
— Какой еще маневр?
— Пока не знаю, но мы что-нибудь изобретем.
Три часа спустя уже ничто не могло отвлечь мысли Спенсера от Бренны, которая тихонько посапывала на его плече. Ему было приятно смотреть на девушку, уютно свернувшуюся в тесной машине. К сожалению, все это ни на миллиметр не приближало их к цели.
Спенсер осторожно высвободил руку. Бренна проснулась.
— Что-нибудь случилось?
— Ничего. Уже поздно. Пора домой.
Она сжала его горячую руку.
— Не смей отделываться от меня и возвращаться сюда!
— Я и не собирался. Надеюсь, ты поедешь со мной и проведешь у меня остаток ночи.
Она отпустила его руку, и он потер ее, стараясь восстановить кровообращение.
— А как насчет картины?
— Хорошо, утром ты позвонишь и закажешь экскурсию. — Он размял пальцы. — Скажи Хэддену, что я собрался вложить кое-какие деньги в недвижимость. Он, мол, сэкономит невесть сколько, если продаст поместье без посредников.
Бренна вгляделась в его лицо.
— С чего это ты вдруг передумал?
— Вспомнил, какая у тебя мягкая кожа.
— Спенсер, я серьезно.
— И я.
Она подалась вперед, взяла в ладони его лицо и нашла рот. Спенсер тут же принялся целовать ее. Ему нравилось, как она тает при его прикосновениях. Нравился легкий запах, исходящий от ее волос. Ее быстрый ум и язвительный юмор. А еще ему нравилась ее страстность.
Его губы жадно впивались в ее тело. На страсть она отвечала страстью, на поцелуй — поцелуем.
Он с наслаждением гладил ее шелковистые волосы. Ее пальцы ласкали его спину, дыхание становилось все быстрее, смешиваясь с его дыханием.
Если она отдается, то отдается до конца. Она пошла на невероятный риск ради деда, равно как и он ради бабки. Нет сомнений, что такая же самоотверженность ждет и любимого.
— Прежде чем мы поедем к тебе, я хотела бы задать вопрос, — сказала Бренна.