— Бренна!
— Я здесь, дедуля, в кухне.
Он внес с собой запах краски и скипидара. Не было нужды спрашивать, как он провел утро.
— Как работа? — весело спросила Бренна.
— Работа идет хорошо, — уверенно ответил дед. — Но если бы я знал, что ты решила провести выходные здесь, чтобы добыть ту дурацкую картину, то запретил бы тебе приезжать. Ты-то сказала, что едешь на помолвку Керри и Хэддена. Представить себе не могу, что ты пошла на такой риск, пробралась в дом… Зря я вообще рассказал тебе об этой картине.
— А я на помолвку и приехала. Ты же знаешь, я дружу с Керри со времен колледжа.
Конечно, дед Бренны знал, что это она познакомила Керри с Хэдденом и была рада тому, что их отношения сложились.
— Я была уверена, — продолжала она, — что Хэдден согласится продать картину. А когда он заявил, что ничего не станет продавать, пока вся коллекция не будет оценена, что мне оставалось делать? Не могла же я ему сказать, почему на самом деле меня интересует эта картина. Дед, твоя репутация под ударом.
— Бренна, мне семьдесят семь лет, и я думаю, моей репутации не повредит одно пятнышко.
Бренна посмотрела деду в глаза.
— Ты не хуже меня знаешь: как только распространится слух о том, что ты подписал картину чужим именем…
— Может быть, никто ничего не заметит.
Старик закусил нижнюю губу, а это означало: он волнуется сильнее, чем хочет показать.
— Кого ты хочешь обмануть? — возразила Бренна. — Стоит оценщикам увидеть эту обнаженную натуру, как они сразу поймут, что это ты, а не какой-то второсортный Лиспкит. Тебя знают во всем мире. — Она мрачно взглянула на газетный лист. — И не забывай, у Хэддена есть несколько твоих произведений. Я сама видела два маленьких пейзажа на стене столовой. У оценщиков будет с чем сравнить ту картину. К тому же ты написал ее поверх другой своей работы.
— Но, Бренна…
— Никаких «но, Бренна»! Самое смешное в том, что, подпиши ты ее своим именем, она бы стоила втрое дороже!
Бенджамин Уолфорд почесал нос и запачкал его голубой краской.
— Дорогая моя, в этом заключается романтическая справедливость. Когда я писал ту картину, мои работы не стоили и чашки кофе. А я люблю кофе. — Он вздохнул. — Во времена моей молодости Лиспкит был довольно популярен. И мой трюк принес нам троим достаточно денег, чтобы встать на ноги. Я подписал картину именем Лиспкита только потому, что у Хэддена был покупатель, готовый выложить кучу денег за обнаженную натуру его кисти. Даже третьей части мне хватило на то, чтобы продержаться, пока мои работы не начали продаваться.
— Ты в любом случае стал бы знаменитым, — с любовью заметила Бренна. — Как вышло, что ты так и не женился на Регине?