Сердитым жестом старик прервал его.
- Ты прав. Я действительно не желаю слушать о том, как ты преуспеваешь в сведении на нет всех моих усилий по обеспечению будущего моей корпорации. Не сомневаюсь, что, будь твоя воля, ты заставил бы меня продать все авуары и оставить без работы тысячи людей. Но я не могу так поступить, и меня бесит, что ты не хочешь понять мои мотивы.
- Это не так, - тихо пробормотал Мэтью, но старик все же услышал его слова. - Конечно, я понимаю, что ты чувствуешь, дед. Что бы ты ни думал, я знаю свои обязанности. Но я уже не мальчик, и могу сам о себе позаботиться.
- Ты так думаешь? - теперь в голосе деда звучало не раздражение, а обеспокоенность. - Мэтью, твоя мать очень за тебя волнуется. Честно говоря, теперь, увидев все своими глазами, я тоже обеспокоен. Каролина сказала, что ты ничего не ешь и заметно похудел. Уж не начал ли ты снова пить? - он сделал неопределенный жест в сторону внука. - До такого состояния, как у тебя, одной работой себя не доведешь. Мэтью откинул голову назад.
- Перестань, дед. Я в порядке, честно. И я не пью - во всяком случае, не злоупотребляю спиртным. Всем нам, и даже тебе, иногда требуется легкий допинг.
Дед покачал головой.
- Все дело в той женщине, - с горечью вымолвил он.
- В какой женщине? - Мэтью снова подался вперед, его темные глаза смотрели настороженно.
- Ну, в этой Мейнверинг, естественно, - раздраженно посетовал дед. - Я одного только не понимаю, почему ты не женишься на ней, чтобы покончить со всем этим? Ты же знаешь, она обручилась с Ивановым только потому, что хотела таким образом вернуть тебя, ты же сам мне об этом говорил! Она все еще в Лондоне. Мне это известно от Каролины. Вот только на днях твоя мать встретила ее на каком-то благотворительном приеме. Может быть, эта женщина глупа, но она любит тебя, это несомненно.
- Дед! - Мэтью резко оборвал монолог старика. - Сколько раз говорить тебе, что меня больше не интересует эта... - он нетерпеливо хрустнул пальцами. Меня больше не волнуют чувства Мелиссы. Я знаю, почему она устроила этот спектакль с таблетками. Ей донесли, что на Дельфосе я не один, но она рассчитывала, что я послушно побегу к ней, как собачонка, стоит только позвать. Правда, это не сработало. Нет, я не отрицаю, что поехал к ней. Но разве можно было поступить иначе - ведь я не знал, насколько серьезно ее состояние. Однако не могло быть и речи о том, чтобы возобновить наши отношения. Поверь, дед, все мои чувства к Мелиссе умерли!
- Тогда почему...
- Что почему? - Мэтью смотрел на него устало и безучастно. - Ради всего святого, дед, неужели вам с матерью нечем больше заняться?